Мордоворот не унизился. Он только покривился, и проворчал негромко, пока в его лапу ссыпали деньги.
- Шерстолюбы...
Образовавшуюся в широкой, когтистой лапе горсть монет крокодил даже не стал пересчитывать, так и сунув в карман брюк, а затем подошёл к железной двери, и несколько раз стукнул в неё рукоятью своего ножа. В ответ на этот вежливый стук заслонка смотровой щели сдвинулась вбок, и с той стороны посмотрели желтые рептильи глаза ещё одного крокодила.
- Чего тебе? - Басовито донеслось оттуда.
- Открывай. К боссу пришли.
Щель закрылась, а затем лязгнули поочерёдно два тяжелых засова, и дверь отворилась внутрь. Эрза, Оди и Рене вошли туда цепочкой, а следом за ними вошло и три патриота. Вслед им донеслось напутствие стража.
- Проводите этих охламонов до босса. Нечего им без присмотра тут шнырять.
Привратник захлопнул за всей процессией дверь, и вновь запер её на все засовы. А один из "Патриотов", тот, сердобольный, безразлично кивнул, приказывая следовать за ним.
- Не отставайте, если проблем не хотите. Особенно ты, котяра, тут шорстнатых не любят.
Старая пивоварня притаилась в глубине жилых кварталов, и её даже не было видно из-за обступивших со всех сторон кирпичных многоэтажек. Пройдя перегороженный железной калиткой переулок до конца, троица вышла в широкий внутрений двор, захламлённый старыми ящиками, пустыми бочками и иными схожими объектами. Многие из них служили стульями крокодилам, которыми двор был заполнен не меньше, чем мусором - тут прямо-таки кипела жизнь. Кто-то, как и положено, занимался работой - носил куда-то ящики с бутылями, катил наполненные бочки, нёс на плечах мешки. Но намного больше было тех, кто предавался праздности. Вот несколько крокодилов дулись в кости, усевшись вокруг перевёрнутого ящика. А вот например ещё трое сидело полукругом вокруг четвёртого крокодила, который стоял одной ногой на коробке, и лихо бренчал на каком-то народном струнном инструменте. Хриплым голосом пел крокодил на блатной мотивчик, покачивая в такт музыке большой головой. Рядом с крокодилом музыкантом аккомпонировал на губной гармошке небольшой ящерок с выдающимся за пределы рта нижним зубом.
Налей мне ещё кружку, тётя Шая
На сердце рану надо залечить
Моей зазнобе маменька сказала
Что ей нельзя бандита полюбить
Мое-е-ей зазнобе маменька сказала!
Нельзя, нельзя бандита ей любить!
Зрители одновременно выполняли роль ударных, отбивая ритм ногами и прищёлкивая пальцами, и хора, который подпевал в финале куплета. Оди, Рене и Эрзу провели мимо них, направляясь к большому зданию пивоварни - высокой кирпичной коробке с широкими панорамными окнами в передней стене, в раму которых было встроено ещё два больших вентилятора. Также от винокурни поверху шло по паре широких труб с каждой стороны, причем шли они прямо по стенам соседних зданий, поддерживаемые стальными креплениями. Между прочим, если бы на них забраться, можно было бы пройти высоко над головами всех этих крокодилов, и никто бы не заметил, если бы не посмотрели вверх.
Неподалёку от входа в здание пивоварни, единственной узенькой двери, откуда доносился гул и шум механизмов, сидел ещё один крокодил. Он был мощный, рослый и пузатый, и совершенно свободно развалился в принесённом откуда-то автомобильном кресле на три места, выдранном из какого-то дорогого автомобиля. Перед крокодилом сидел высокий и худой ящер с длинной мордой и заметными синюшными мешками под полуприкрытыми жёлтыми глазами. Сосредоточившись на своей работе, он старательно колол иглой брюхо крокодила, и только подойдя ближе, ребята поняли, что наблюдают сеанс любительской татуировки. Процесс явно шел уже давно и близился к завершению, и потому уже было ясно, что именно татуирует себе на брюхе крок. Эрза с удивлением поняла, что видит изображение абсолютно обнажённой принцессы(ну, она была молодая, значит на этот момент не стала императрицей) Эйнхерии, кокетливо возлежащей на боку в грациозной позе, и лишь только повернутый лезвием к ногам двуручный меч прикрыва драконше весь срам. Правившая много столетий назад императрица выглядела очень достоверно, и игриво подмигиваяла зрителю, высунув раздвоенный язычок. Надо сказать, это удивило не только троицу, но и "патриота", который их вёл.
- Это ещё что за безвкусица, Гек? - Сморщил свою морду он, подходя ближе. - Ты ж сказал, будет голая баба, на кой хвост ты Тётку набил? Ты типа её поддерживаешь?
- А тебе-то чего? - Хмыкнул пузан, даже не поворачивая головы. - У тебя какие-то проблемы с этим?
- Ребята могут неправильно понять. - Пожал плечами "патриот". - Это же с неё началась вся эта шерстолюбская хрень про освобождение рабов и равноправие с теплокровками. А ещё из-за неё мы колонии потеряли. И с псиной какой-то она там путалась. А теперь из-за этого спустя четыреста лет приезжие у нас по головам ходят, всю работу поотбирали, и чуть ни не гадят нам на шляпы с деревьев.
- Да мне до хвоста, что они там будут понимать. Ты вот неправильно понял, и чё? - В словах пузатого явно был вызов, и "патриот" явно не хотел этот вызов принимать. Поэтому пузан продолжил. - Я эту дерьмовую политику тоже не поддерживаю. Но слышь, даже вы, придурки, не будете отрицать, что она крутая. Она никогда не собиралась править страной, и не правила бы, если бы на её семью не наехал тайный советник Ашдор. И чё она, утёрлась? Хвост там плавал! Она перешла горы, собрала банду шерстяных, вернулась, и надавала по шее козлу, который убил её братьев и захватил трон! Отделала его как Термагант черепаху, и правила ещё сто лет! Может, она там и нахваталась в этом Этоземье всякого дерьма, и правила по-идиотски, но она ж баба, че от неё ждать. У них всё на эмоциях. Только вот она всё равно правила, и хоть про неё всякое и говорили, но и рыпнуться никто не смел! Короче, Тётка - реально босс, сечёшь, молодой? - Пузатый крок повернулся к "патриоту" с ухмылкой, а затем поднял толстый палец. - Ну вот то-то. А ещё она нашего брата-крокодила уважала, не то, что прочие дворяшки-ханжи. Только при ней были кроки, которые носили генеральский мундир.
- Да понял я, понял. - Отмахнулся "патриот". - Ты мне лучше скажи, босс у себя, нет?
- Босс? Не-ё. - Покачал головой пузатый. - Босс там. Ушатую дрессирует, пока там дрова прогорают. Надо думать, скоро шашлык будет. А что, вы ещё кого поймали? - Тут пузатый опустил взгляд ниже, и обнаружил Рене. - О, это тебя чтоли? Ну и что ты натворил, кошак?
- Да не. - Вместо Рене снова ответил патриот. - Это так, по делу.
- Ну-ну. Если что, у кошатины вкус паршивый, так боссу и скажи. - И пузатый захохотал, тряся животом к неудовольствию татуировщика. - Давайте, парни.
По указанному пузатым направлению Патриот провёл троицу через склад, на котором было полно бочек. В этот момент Эрза заметила и товар, за которым сегодня отправляли Фонг Чонга. Груженая бочками и ящиками со спиртным телега всё ещё стояла перед большими воротами, ведущими наружу, за пределы базы крокодилов, аккурат к выезду на Пьяный Квартал. В телегу была запряжена пара крепких и мощных рапторов тягловой породы, а возле самой телеги стояло двое бандитов в шляпах и один ящер явно не отсюда - на нём был закопченный и пыльный рабочий комбинезон "Магнус Стиллворкерс", на голове была кепка, а рука в кожаной перчатке придерживала ремень рычажного дробовика. Профсоюзный активист. Похоже, Старый Хрен не ошибся.
Патриот тем временем провёл всю троицу мимо, и вышел на закрытый задний дворик за складом. Оттуда уже доносился какой-то нехороший, жуткий рык, и пройдя во дворик, ребята увидели его источник. Им был ещё один велоцираптор - двуногий зелёный ездовой ящер охотничьей породы, свирепый и злобный. Как только на территоии дворика появились посторонние - огромная, плотоядная тварь с рыком бросилась на них, и наверняка бы кого-нибудь разорвала, если бы не натянувшаяся до предела стальная цепь. Эта цепь была единственным, что удерживало зверя - весь радиус вокруг колышка, к которому был закреплён противоположный конец цепи, был изрыт мощными когтистыми лапами. Только после того, как все поняли, что хищник не разорвёт их, они увидели и двух других существ, которые тут присутствовали.
Первым из них был ещё один крокодил-имперец. Большой, тёмно зелёный аллигатор с выдающимся пузом даже больше, чем у татуированного, совершенно без боязни стоял во дворике, находясь в пределах досягаемости злого раптора. Он свободно и непринуждённо держал одну руку в кармане полосатых брюк, а другой почёсывал скрытое под белой рубашкой пузо. На запястье этой руки свободно болтался золотой браслет, а широченную шею украшала цепь из того же материала. Очевидно, до того, как повернуться, крокодил разговаривал с юной крольчихой белого цвета с тёмной мордочкой и кончиками длинных ушей, свисающих в сторону затылка. Крольчишка была загнана в угол, вжимаясь спиной в кирпичную стенку высокого ограждения, затравленно и злобно глядя то на крокодила, то на вошедших, и часто-часто дышала, мило дёргая носиком. Голубые глаза метались из стороны в сторону, тщетно ища спасения. В паре шагов от крольчихи на земле была отчерчена прямая линия, и кроме неё ничего не сдерживало девочку от бегства - она не была связана, и при ней осталось даже оружие в виде двух ножей, которые она держала в обеих лапках.
- Фу, Смертохвост! Это не еда! Ну, пока не еда. - Скомандовал раптору крокодил, и зверюга тут же прекратила натягивать цепь и отошла на два шага, продолжая утробно рычать и голодно пялиться на вошедших. - Ну, что у вас?
- Да вот, к вам просились, босс. - Патриот немного неуверенно кивнул в сторону тех, кого привёл. - Говорят, будут вместо Старого Хрена. Он, мол, скоро кончится, а они на его место.
- Да? - Переспросил Честер-Честер, переведя взгляд на них. - Ну, у меня тут сейчас одно маленькое, но требующее решения дельце, а потом...
В этот момент раптор вновь сорвался с места, но уже в обрантую сторону. Послышался короткий девичий вскрик ужаса, и крольчишка, которая уже подобралась было к очерченной границе, пока никто не видел, тут же в ужасе отпрянула назад, вжимаясь в стенку и выставив перед собою оба ножика. Раптор рычал, брызгая слюной, рыл лапами землю и звучно щёлкал зубами, пытаясь хоть немного достать крольчиху, но всё было тщетно.
- Хе. - Честер как будто кашлянул, а не усмехнулся, оборачиваясь к крольчихе. - Ну что я говорил? Тебе не сбежать, дурочка. За этой линией только твоя смерть. И у тебя осталось где-то минут двадцать, чтобы принять свою участь, и дать Смертохвосту покушать, потому что то, что ждёт тебя после этого, будет намного страшнее, чем стать кормом для раптора. Я бы назвал это местью твоему папочке, если бы не знал, что ему на тебя плевать. Вы, кролики, так плодитесь, что никто и не заметит, если одним станет меньше.
Крольчищка не ответила ничего. Она только с ненавистью посмотрела на Честера, но это была ненависть пополам с отчаянием. Девочка всё ещё храбрилась, и пыталась не терять духа, но у неё практически не получалось скрыть того, что прячется за этой боевитостью. И ещё, похоже, слова Честера насчёт отца очень сильно задели её. Настолько, что против воли выступили слёзы.
- Посиди там тихо пока. - Посоветовал Честер своей пленнице. - Итак, я весь внимание.