Экскурсия превзошла все ожидания. Юля не стала приставать к хозяйке с расспросами: во-первых, та явно была не слишком настроена развлекать гостей, да оно и понятно: свалились, как снег на голову, наверно, нарушив все Эльзины планы. Во-вторых, Белкиной оказалось довольно просто смотреть, украдкой благоговейно проводя пальцами по живому прошлому, забытой белошвейкой намёткой торчащему в ткани реальности-2020. Фантазия отсекла всё лишнее, развесила по углам кухни пучки трав, потушила электричество, взамен зажгла свечи. Так с дрожащим от волнения и какого-то смутного беспокойства язычком свечного пламени в душе Юлия переходила из комнаты в комнату. Восемнадцатый век оживал, краски, звуки и запахи проступали сквозь настоящее. Это был тёплый дом, уютный, ласковый, как котёнок, но откуда-то тянуло сквозняком, от которого стыло в жилах. И Юле казалось – причиной тому их хозяйка. Она парадоксальным образом была здесь чужой, более чужой, чем сама Белкина. Не чужой – чуждый. Ледяной ветер, залетевший в оконную щель.
«Надо же, как воображение разыгралось», - подивилась сама себе Юлька, поднимаясь в комнату переодеться и освежиться. Тут стояла такая духота, что головной боли не избежать, впрочем, верная пословице про чужой монастырь, Белкина удержалась от естественного желания поправить дело и проветрить. Только она собралась растолкать невозмутимо храпящего супруга, как Алёша был разбужен самым бесцеремонным образом. Юлька даже голову задрала: проверить, не посыпалась ли штукатурка от такого богатырского стука. Оказалось – это не великан-людоед из леса, а всего лишь Эльзин жених. Белкины действительно свалились хозяйке на голову весьма некстати, что Юля без обиняков и донесла до мужа во время обеда.
- Вот и славно, - жизнерадостно пробасил выспавшийся Алёша. - Не будем мешать молодёжи, прогуляемся пока в деревню. Там наверняка есть какой-нибудь паб. Хотя, нет, пабы это у ирландцев, там есть харчевня. Точно. Харчевня. Должны же мы отменить прибытия настоящим шотландским виски.
Он поднялся наверх, переодеваться, Юлька чуть замешкалась, собирая посуду. Входя в комнату, она поняла, что забыла перевести мужу странный Эльзин запрет, а теперь, похоже, поздно. Со словами:
- Пусть малость проветрится, пока будем гулять, - он уже совершал своё невольное преступление против законов гостеприимства.