Невиданное доселе сооружение росло в Залах Пути. Из цельного пласта ноктилита крохотными лапками механических скарабеев выскабливалась высоченная статуя Леди Некрон в не очень благопристойной позе. При виде этой позы Леди Свежеватель загадочно хихикала, Уничтожитель поносил ведьм илидари, Дисомний отводил глаза, а Правый и Левый смотрели дальше и радовались. Поза эта была воистину противоречивой и не нравилась даже самой Ипохондрии, но канаптековые работяги лучше знали, что нужно получателю, а поэтому только делали вид, будто принимали поправки от госпожи, но продолжали скоблить своё. Новый поклонник (и теперь уже соратник Леди Ипохондрии) из соседнего мира-гробницы, носящего горестное название Крепость Одиночества, наверняка будет очень рад подарку. По крайней мере, теперь ему станет уже не так одиноко, а сама Ипохондрия хоть немного потешит свои прорезающиеся замашки диктатора, воздвигая изваяния в честь себя любимой и раздаривая их кому ни попадя.
Работа шла быстро, если не считать, что Мегаломантис и Гекатомна немного мешали, катаясь по Залам и настраивая себя и всех вокруг на боевой лад. Засидевшийся в кладовке Уничтожитель едва сдерживался, чтобы не палить на ходу из пушек, и с невыносимо взвинченным рёвом гравиплатформы носился по монолиту кругами.
— ДЕРӜ̵̨̄ИСЬ КРΞПЧЕ! ВЕÇТНИЦА СМℇРТИ! МЬᶅ СÔМНЕМ! СῸТРЕМ! КАРА! ГNБЕЛЬ! КРΘВЬ! ХОЛΌДНЫЕ ЗВξЗДЫ! ДАЙТЕ МНЕ ∏РОЩ∑НИЕ!
Сидящая на его спине Гекатомна заливалась торжествующим смехом и щёлкала острыми когтями. Её красный плащ мокро хлопал в воздухе, осыпая стены и пол, пошлый монумент и корпящих над ним крохотных жучков кровавой моросью. Те, возмущённо стрекоча, в который раз принимались чистить друг друга и свою постройку от недопустимых по протоколу органических соединений.
— А они неплохо проводят время. Подружились и теперь веселятся, — с видимым облегчением заметил Дисомний.
Он-то думал, что после выходки Леди Свежевателя ярость, которую копил запертый в кладовке Мегаломантис, обрушится в первую очередь на неё. Но похоже было, что память Уничтожителя оказалась даже короче, чем у его бывшего хозяина, Лорда Деменция, и истребитель-жизни-и-в-особенности-рыжих-швабр уже и забыл, за что был так зол и на кого.
— Ну а вам, я смотрю, не весело, — застенчиво скользнув по строящейся статуе взглядом, помощник обернулся к её прототипу.
Некронская царица апатично развалилась на троне. Охраняющие посмертный покой госпожи, Правый и Левый не знали, с чем связана перемена в её настроении, а поэтому просто стояли справа и слева, сами как статуи. Как всегда педантичный, Дисомний занёс этот случай внезапной индифферентности госпожи в табличку.
— Отстань от меня. У меня хандра, — соскальзывая с гладкого, словно плавленое стекло, трона, Ипохондрия заёрзала и с лязгом повернулась на другой бок.
— Странно. Все показатели в норме, — Дисомний как будто нажал что-то на табличке.
— Не сканируй меня!
— Прошу прощения. Просто рука соскочила, — советник склонился. — Позвольте узнать, с чем связана ваша хандра, госпожа?
— Да с чем же ещё, — Ипохондрия картинно приложила ладонь ко лбу. Её затухшие глаза ничего не выражали и болезненный блеск лица говорил о явной нехватке простого заупокойного счастья. — Вот лежу я, Дисомний, и думаю: что же это за царствование такое у меня получается? Ни одной половинки! Столько воюю, столько союзов заключаю, на какие жертвы я иду, — она махнула рукой на статую, которая, лишаясь верхних слоёв камня, становилась всё неприличнее и неприличнее, — а всё без толку! Тоскливо мне. И одиноко! У каждого кто-нибудь да есть. Вон, эти двое. Веселятся! Даже у Правого есть Левый, — на этих словах Правый и Левый переглянулись и одобрительно загудели, — а у тебя твои таблички…
— Но ведь таблички — это не…
— А у меня кто? Один жених и то какой-то… подозрительный, — она покосилась на статую. — Если так дальше пойдёт, скоро тоже стану как он. Сидеть взаперти в своей Крепости Одиночества. В Обители Скорби. В Юдоли Печали!.. Я как только к нему в гробницу зашла, сразу поняла, что это моё. Где-то вот тут, — она звонко ткнула себя в грудь, — как будто что-то коротнуло, можешь себе представить? И всё, с тех пор не могу перестать об этом думать.
Дисомний не представлял, но на всякий случай понимающе кивнул. Такая юная, решил он, и уже такая несчастная.
— Ну, раз уж вы всё равно кроме хандры ничем не занимаетесь, может, объявим ещё один поход? — осторожно начал он. — У нас тут незаконченные дела с ил...
— ПÃТАСКÝХИ! — громыхнуло под сводами залы.
— Да, с ними. Объявлять?..
— Ой, да объявляй, — Ипохондрия отмахнулась, села поудобнее и поправила сползший кокошник. — Но на этот раз чтобы точно!
На этот раз тощих выскочек не ждало ничего хорошего. Объединённая мощь двух некронских гробниц выстрелила в окружающие звёздные системы десятками флотилий и обширной шпионской сетью. Многие падут, не в силах справиться с бесчисленной армией неживых солдат, всё ради того, чтобы скучающая некронская царица нашла наконец себе половинку.