Сверху кроет так, что головы не поднять. Какое там глубокомысленное совещание и построение победных планов, какой там предстоящий бой! Какая там гордость за пускай и временное – пока что! – но командование ротой! Сейчас у лейтенанта только одно желание: став маленьким и незаметным, как капля воды, просочиться сквозь песок и спрятаться от убийственного огня над головой. Какое сейчас дело до потерь вверенной ему части и до проблем соседей, с решением которых было связано столько надежд – сейчас выжить бы!
Песок горячит щеку и липнет к губам, что-то металлическое колет в один бок, а с другого прижимается кто-то в хаки. А все вместе они словно тараканы на столе, которых пытается прихлопнуть нерадивая хозяйка, только, в отличие от тараканов, никто не бегает и не суетится, а все пытаются, словно страусы, спрятать головы в песок. Разрывы продолжают надсадно бить по ушам и закидывать спину комьями земли – и слава Богу, что пока что не раскаленными жалящими осколками.
Сквозь взрывы, от которых трясется земля, слышится захлебывающийся лай пулеметов и хаотичная какофония винтовочных залпов – кажется, противник решил бить морпехов по частям, блокировав одних обстрелом и пытаясь уничтожить других штурмом. «Надо помогать Андерсену», - неспешно проползает длинная, как поезд Алабама-Вайоминг, мысль. – «А хрен там. Кто поднимется – сразу решетом станет. Да и черта с два послушают – не приказ будет, а самоубийство. Я бы сделал вид, что оглушен… Надо ждать, не вечно же они будут…».
А потом небо с землей внезапно становятся каруселью, а сам лейтенант – кусочком фрукта в коктейльном стакане, который бармен решил капитально так перемешать. Не было никакого понимания происходящего, анализа ситуации и попытки определить, все ли части тела еще при хозяине – осталось только одно длинное немое «ОЙ», вжатая до боли в плечи голова и зажмуренные глаза – как будто если ты не видишь угрозу, она не видит и тебя.
Проходит секунда, другая. Бок отдается тупой болью, и Манго, осторожно пропустив руку под собой щупает его. Влажно. Первая испуганная мысль – кровь? Да нет, вроде только пот., пропитавший форму насквозь. А значит, он жив! Офицер коротко смеется: «хы-хы!», сплевывает песок. Град разрывов тем временем стихает, словно метроном дождя. Барабанивший по жестяной крыше, сменился отдельными каплями, все еще стучащими гулко, но уже не столь частыми. Надо что-то предпринять, и Донахъю осторожно поднимается на локтях, осматривается расширившимися глазами.
Вроде все не так плохо: груды трупов не видно, зато пейзаж напоминает какую-нибудь Сомму или Верден с поправкой на тропики. Рядом лежит Слипуокер, чуть дальше – ганни и новенький. А вот Клониса нигде не видно – отполз, убит? «Скверно!». Снова гукает снаряд, раскидывая во все стороны песок, и Фрэнсис снова утыкается лицом в землю, бормочет сухими непослушными губами:
- Проклятье!
Снова приподнимается. С левого фланга идет перестрелка, впереди и с правого все относительно спокойно, и только здесь, на маленьком пятачке желтой земли рвутся снаряды. Офицер смотрит на часы, машинально отсекая время, и поражается тому, как мало прошло – вечность обстрела уложилась во всего ничего. А бой все кипит, и надо что-то делать.
«После артобстрела обычно следует атака на деморализованного противника…» - голос инструктора звучит словно над ухом.- «Полезут сейчас на нас? Да нет, не разумно. Они нас прижали к земле, и теперь спокойно утюжат ребят Андерсена, читая что мы уже не угроза. Тогда что, атака «все вдруг»? Заманчиво, но нет, они наверняка оставили заслон…» - мысли ползут медленно, словно нехотя, в ушах неумолчный набат.
Снова рвется снаряд, и снова Манго дергается.
«Черт! Хватит бояться, я – ротный, вашу мать, и это мой шанс им и остаться!» - Лейтенант скалится, зачерпывает скрученными грязными пальцами песок, размазывает его по щекам и подбородку, словно это освежающая вода. – «Нельзя тупить, и ждать нельзя! Плевать на все, надо продолжать атаку, пока еще не поздно! Соберись, тряпка, что бы сказала Флорэнс и подумал бы Эдди?».
Песок скрипит на зубах и рвет гортань, а сплюнуть нельзя – слюны нет. Но и молчать тоже нельзя. Фрэнсис поворачивается к Дроздовски.
- Цел? – в ушах звенит «э-эл, э-эл». Не дожидаясь ответа, Донахъю кивает и зовет. – Ганни! – и снова «ан-ни, ан-ни». – Действуй вместо Клониса, поднимай морпехов! Робинсон, - следующим приказ получает новоприсоединившийся боец. – Ползи к Блондину и передай, что все по плану! Если он атакует, вертайся!
Ротный надсадно и хрипло кашляет, чувствуя, как все внутри сжимается, словно канатами, морщится.
- Парни! – орет хрипло изо всех сил – давно он настолько сильно голос не повышал. – Продолжаем наступать, иначе нас передавят по одному! А вот хрен им, мы им зубы щас повыбьем! Навалимся все вместе! Не медлим, чем быстрее, тем целее будем! Пулеметчики, открыть огонь!