Пространство за стеной — как сцена накрепко забытого кошмара, о котором и не вспомнил бы, если бы тот не повторился вдруг наяву.
Получается, он, Пол Дроздовски, вот там только что был? Прям вот вылез на это поле смерти и бегал по нему наперегонки с пулями, минами и гранатами? Да это ж дьявольский полигон, демонам узкоглазым для тренировки, морпехам-мишеням на погибель! Там выжить-то лишь чудом можно, а штурмовать вот это всё вообще как?!
Вот как-то "так" товарищи там и штурмовали.
Пол опустил голову, спрятался за краем стены. Японцы мёртвые особых чувств не вызывали (мало ли их довелось на Гуадалканале повидать!), а в то, что среди них может какой-то живучий гад найтись, верилось с трудом (давно бы уже гранату через стену перекинул). Вот смотреть, как чуть поодаль одних знакомых ещё рвут на части мины, а другие уже лежат на песке бездыханные — было страшно. Невыносимо тянуло присмотреться и узнать, опознать, просто по естественной какой-то мысленной цепочке связать причину со следствием, этап — с итогом, жизнь — со смертью. Не то чтобы Пол был с кем-то сильно дружен. Просто тянуло провести аналогию, примерить чужую могилу на себя, сложить два и два, чтобы спросить себя: "зачем?". Сильно тянуло.
Пришлось врезать себе по скуле, в мыслях — со всей дури, в реальности даже шлепка громкого не вышло.
А вот дурь вышибло.
Да, чёрт возьми, да. Вот там бегал, и ничего. Ещё и гранатку в барак закинул (откуда больше не стреляют, к слову), и раненого вытащил. Значит, вполне реально. Значит, так надо. Бегать, метать, стрелять, таскать. Не думать, как всё страшно, а делать так, чтобы всё стихло! Потому что никто другой не записался в Корпус, не выдержал муштры, не вынес тягот и лишений службы и первых боёв. Других тут нет.
Пол резко выдохнул и сделал глубокий вдох. Ненамного, но всё же получше стало. Нет, он, конечно, ветеран, но в такой лютой переделке всё-таки бывать ещё не доводилось! И хорошо, что на эмоциях за Джонатаном сбегал, да ещё по сравнительной тишине. Ух сейчас бы тяжко было подняться, да и смысл? Там этих раненых поди каждые несколько секунд прибавляется. Там сейчас вообще не до них, там врага перестрелять, пересилить, перехитрить как-то надо!
— Сэр, лейтенант, сэр, — нервно облизав губы, обратился Слипуокер к Манго, — а может гранатами? Прямо отсюда, а? У нас их хоть обвешайся, а дистанция-то почти нормативная, я на такие бросал.
Вовремя удержался, чтобы не добавить "трупам гранаты всё равно ни к чему". И так видно было по сбледнувшему с лица морпеху, что не очень его вдохновляет идея лезть на верную смерть. И даже неприязнь к разбившей сердце девушке и ненависть к её любящим пытки соплеменникам угрюмо пасовали перед шквалом огня, бушевавшим сейчас по ту сторону стены из пальмовых стволов.