До безумия чудно было оказаться вдруг тем, кто в этом проклятом аду стал нового взрыва инициатором, а не беспомощной жертвой. А ведь морпехов именно этому и учили! Всеми способами готовили их таскать взрывающееся и стреляющее железо, орудовать им, направлять на цель и поражать её. И Пол сделал всё почти по законам Корпуса, и жахнуло-громыхнуло почти как на учениях, и даже криков из показавшегося на миг декорацией барака никаких не донеслось. Может, это учения и есть?
И всё бы ничего, скользи себе в своё уютное сумасшествие, притворяясь, что врага не существует, что такое вот в этот раз идиотское дрючево, когда приходится за взведённой гранатой бежать перед залеганием... если бы только не лежащий перед самыми глазами раненый. Совсем реальный, всамделишный такой страдалец, и не "задело" его случайно, а прям нарочно так кто-то издырявил неоднократно, а значит — подъём! Всё по-настоящему!
Слипуокер сглотнул и несколько раз моргнул. Недостаточно быстро — японский пулемёт застрекотал поодаль в сотни раз быстрее! Всё стало как в вязком болоте, как в дурном сне, как в ночную побудку после изнурительных вечерних тренировок, когда тело уже задеревенело от прохлады, но ещё не размякло в долгожданном отдыхе. И надо снова на плац, а мускулы не стонут даже — просто гудят, и в горле постоянно сухо, а суставы...
Пришлось врезать самому себе по щеке — со стороны могло показаться, будто Пол комара прихлопнул. На деле — новую волну морока прогнал. Он ещё жив не потому, что война понарошку, а потому, что всё сделал чётко, гладко и быстро, потому что везучий, потому что товарищи такие же! Осталось собрать в кулак остатки решимости и закончить дело!
Пол схватил истекающего кровью бедолагу за поясной ремень одной рукой и воротник другой, прикрыв парня от японского пулемёта собственным телом, и потащил назад, к стенке. Ну какой из него медик? Да он перебинтовывал кого-то там в реальности несколько раз всего, когда на учениях доколёбывались, ну и там совсем по-другому всё было! Пули над головой не свистели и под боком отделение штыкастых япошек к контратаке не готовилось! Ух, разнеси-их-сукиных-детей-гранатка-дорогая!
Нет уж, парень, терпи эти тридцать ярдов.
Эти двадцать мучительных секунд.
Эти десять рывков по песку.
Терпи лучше всё это, чтобы не стерпеть ту единственную пулю, что станет последней.