Сестра Таисия, как все в монастырских стенах, молилась за избавление напавшей на мир хвори, прося избавления от страданий, возлагая надежды на милосердие Божие. Но угроза человечеству не собиралась давать обратный ход. Никто и представить не мог, что опасный вирус сможет когда-нибудь проникнуть в святую обитель монастыря. Никто не верил, что в доме господнем может произойти заражение. Тем не менее с каждым днём приходили новые распоряжения. Исповедующимся рекомендовали готовить список своих грехов на бумаге и подавать его принимающему исповедь священнику. Отменили традиционное целование рук духовенства при благословлении прихожан и т.д., и т.п. Но закрывать действующую церковь для прихожан не собирались. Это казалось немыслимым преступлением для верующих – перекрыть доступ в стены Господа и шанс к очищению своей души и покаянию перед грядущим апокалипсисом.
Энский монастырь принимал посетителей до последнего, пока управляющий делами патриархии митрополит Дионисий не разослал циркулярные письма, в которых, в частности, сообщил, что с особенно сложной эпидемической ситуацией епархиальным архиереям приказано закрыть монастыри для посетителей в качестве профилактической меры и сохранении здравия священнослужителей и насельников.
Но, было поздно. Один за другим начали заболевать монахини, пока, наконец, не заболела сама игуменья монастыря. В обители началась паника.
Таисия не могла смотреть со смирением на то, что происходит за стенами монастыря. Информация, черпаемая из СМИ, от коих оградить не могли никакие стены, наводила на мысли о конце света. Когда стало ясно, что вирус не щадит никого и молитвы лишь вселяют надежду, но не спасают от смерти, Таисия посмела высказать служителям, что не собирается сидеть в монастыре и ждать, когда Господь приберёт всех обитателей одного за другим. Её святой долг выйти к людям и быть настоятельницей тем, кто лишен возможности причаститься или исповедаться в тяжкое для них время. Раз мы называемся сёстрами милосердия, так почему мы закрылись от остального мира и не распространяем это милосердие среди страждущих.
Её поддержали не все. Многие уже были не в состоянии стоять на ногах и могли лишь молиться, некоторые отмаливали уже умерших сестёр и предпочитали читать день и ночь заупокойные, но только не покидать стен монастыря.
Таисия, собрав свой скудный скарб, покинула монастырь, с твёрдым намерением принести себя в жертву православным христианам, нуждающимся в ней.
Остальное было, как в тумане. Скольким она успела помочь, как в лихорадке проводила ночи, сколько времени прошло? Ничего из этого она не могла припомнить, когда очнулась. Всё было, словно в страшном сне.
Таисия, открыв глаза, увидела яркий белый свет, слишком яркий. Такого она не припомнит за последнее время. Некоторое время смотрела неподвижно в одну точку, пытаясь осознать себя в этом мире.
Дышать тяжело. Тело не слушается. Мысли путаются. На душе странная тревога.
Она обратилась в слух. Какое-то шевеление поодаль. Повернула голову. Увидела больничную кровать с приборами, лежащего на ней человека. Поняла, что сама сейчас выглядит так же. Поняла, что прикована к больничной койке. Не выдержала, заболела. Но спасли. Это не похоже на загробную жизнь. Осталось дождаться врача и поинтересоваться, как скоро она сможет встать на ноги.
Молодая монахиня вновь закрыла глаза и стала терпеливо ждать мед.персонал, чтобы обрадовать их своим пробуждением и попросить отвязать её.