Луи отмахнулся, даже чересчур энергично, крутанул острие, обозначая угрозу и только тогда понял, что погиб. Вот и все – его достали, пустили кровь. Теперь он непременно умрет, как бедолага Кристиан минутой ранее. Простите ненаписанные полотна, прости Париж, прости мама!