— Эй! Куда? — оторопев, Шарлотта смотрела на закрывшуюся перед её носом дверь.
И что это значит вообще? Они её слушать собираются или нет? И сколько ей теперь ещё ждать, пока они снова соизволят показаться? Чарли бросила сердитый взгляд на стену, за которой снова принялся кто-то выть, шмыгнула и вытерла кулаком под носом.
Дверь вдруг открылась.
— О! Фига! Ну спаси… — Чарли еле успела поймать небрежно запущенный в её сторону куль. Дверь моментально закрылась. — Стоя… Да пошёл ты! Гондон!
Вздохнув, она постелила одеяло и легла поверх, сунув под голову подушку. Согнула в коленях ноги, закинув одну на другую, и так лежала какое-то время, раздумывая над своей нелёгкой судьбой и покачивая в воздухе пяткой. Время шло, положение её не менялось. Шарлотта сунула ладонь под резинку штанов, оттянула, с неудовольствием обнаружив на коже красный след. Дёрнула ткань на бёдрах. В отличие от футболки, которая висела на ней мешком, тут было как-то узковато.
— Уроды… Даже шмотки по размеру не могли подобрать, — она перевернулась на живот и скомкала подушку под подбородком. — С ребёнка мне штаны отдали, что ли.
Раздумывая над тем, где же теперь может быть этот голожопый пиздюк и что с ним — может, Ричи ему ноги повыдергал, как и ей обещал, — Шарлотта зевнула. Время шло. Положение её не менялось — если, конечно, не считать, как она беспрестанно ёрзала на жёсткой кровати. Захудалое одеялко что-то не очень помогало. Всё тело ломило одновременно от застарелой боли и невыразимого неудобства. Между тем на «Мандарине» в каюте её ожидала широченная кровать, на которой таких пираток, как Чарли Дюпон, мог бы поместиться целый взвод. Самая мягкая кровать в Галактике…
— Ну это невозможно!.. — Шарлотта вскочила и, разбежавшись, снова зло бахнула в дверь ногой. — Эй, там! Как насчёт переговоров? Вам же лучше! Пока за мной не прилетели мои ребята и всем вам бошки не проломили! — она снова ударила в дверь и на всякий случай убежала обратно за стол. — Даю вам первый и последний шанс!