Внутри зазвенит, заворочается тот самый вопрос без ответа. Часто даже и без вопроса. Ничего не понятно о нём, тёмный лес. А если вдруг очнуться не сразу?
Если дать привычному кончиться, а чему-то ещё начаться?
Там в лесу нет дорог и не слышно даже шума машин, чтобы выйти к шоссе. И темно так, что скоро будет светать. Предрассветный час.
Но вот если там задержаться и больше прислушаться, то почудятся вдалеке голоса. Шепелявые и весёлые. Кто-то есть! А где есть, там и что-то будет!
Звук выводит к опушке. Вот они уже близко, кто-то! Разговаривают по-прежнему.
За последними деревьями открывается вид — и на них, и на окружающее. И что-то в груди проваливается, а что-то взлетает.
Потому что они похожи на пушистый дым перед зеркалом. Вовсе не на людей!
Потому что в своём тёмном лесу вы вдруг встретили кого-то, кроме себя. И кто их знает...
Но смеются они не страшно. Делом заняты — хозяйственно перчат горизонт, приговаривая:
"Расссти звезда, большшшая и лассковая".По счастью, из леса выходят другие люди (кажется, люди?): другие странники, столь же не потерявшиеся.
—
Чууу, — бормочут пушистые клубы химер, заигрывая. —
Чччеловечесским духом пахххнет.
ХюхюхюВесело им, проказливым.
Гошшшшти.
Дддааа.
...о пожаааловать...
Чаааю?За ними дом приветливо окнами светит, теплом манит.
—
О, Бенедикт! — узнают вдруг кого-то из вас химеры и прекращают трясти перечницами. —
Ссс возвращщщением! Как делаа?