Катание на лошади было очень увлекательным занятием... первые несколько раз. Эдвора как влюбилась в Зарю при первой встрече, так и продолжала испытывать к ней самые теплые чувства, всегда гладила, кормила вкусненьким и обнимала за морду. Во время первого урока принцесса думала, что через неделю будет уже спокойно кататься, через месяц — скакать на Заре рысью, а через два — лихо брать препятствия в прыжке, прямо как сир Ибро. Реальность оказалась разочаровывающей. Сидеть в дамском седле девушка научилась быстро. Ее легкое тело было привычно к движениям, а сидение на любимой ветке дуба от седла не слишком то и отличалось, разве что ногой приходилось упираться в стремя. А дальше началась рутина: спускаться и подниматься, подниматься и спускаться, красиво и с достоинством. Хуже, чем когда она училась писать с помощью пера и чернил. Это было совсем не в характере Эдворы. С седла хотелось спрыгивать, а лошади дать ход. В конце концов папа говорил, что это очень быстрая и хорошая лошадь! И когда она, спаси Создатель, сможет уже наконец это проверить. Чем дальше, тем становилось тоскливее. Хотелось кричать и топать ногами. Стремянной папы потерял в глазах принцессы все свое рыцарское очарование и стал вызывать раздражение, а потом и гнев.
Доходило до того, что принцесса начинала чувствовать себя неумехой на фоне Лаворды и Цезни, особенно последней. Нет, ну вот почему амкельмарка может ездить в мужском седле, а она нет?!
Иногда принцессе казалось, что это заговор! Против нее! Ведь этот красавчик Ибро, был родным братом Олоры Фрабегор, которая не стала ее фрейлиной. Может он специально ее мучает, чтобы отомстить за то, что она не выбрала его гордую и своенравную сестренку? Ведь соломбарка никуда не делась со двора. Гостила. И ведь не прогонишь же дочь маркграфа прочь. Нужен хотя бы повод. Порой принцесса резко оглядывалась в седле. Может Олора издалека наблюдает за ее мучениями и тихо хихикает?! Но, по крайней мере, хоть эти подозрения не оправдались. По крайней мере девушка ни разу не смогла заметить Фрабегор именно на своих занятиях. Иногда в голову закрадывались черные мысли о том, чтобы пожаловаться папе. Но Эдвора гордо гнала их прочь. Она принцесса, и со всем справится сама! Но куда чаще, девушке хотелось начать кричать и швыряться в сира Ибро всякими тяжелыми предметами. Особенно, когда он твердил свои одинаковые фразы, что у нее все получится. Вот только не говорил когда. Дошло до того, что принцесса чувствовала, как лошадке передается ее собственное напряжение. Та начинала в такие моменты «стричь» ушами и раздувать ноздри. Дошло до того, что Эдвора посвятила проблеме верховой езды пару из своих медитаций, которые с появлением фрейлин стали не такими частыми и долгими. Временно смирить гнев это помогло, но раздражение никуда не делось.
Так что появление смешного усатого амкельмарского графа она восприняла не иначе как ответ Создателя на свои мысли и мечты. Просто чудо. Хотя сегодня, вроде, не день святого Рауфа. Да она просто полюбила графа Кривтоша после его слов «принцесса, а не твоя сестра». Это уж точно, она не эта задавака Олора! Чем то амкельмарец напомнил ей собственного отца. Не внешностью, конечно, а а напором, силой и абсолютной уверенностью в своей правоте. И еще какой-то детской непосредственностью, без всякого придворного этикета и следования правилам. Эдвора слушала перепалку между мужчинами сидя на спине Зари с нарочно бесстрастным видом, его она давно научилась держать на людях, но в душе наслаждалась. Принцесса не знала, что сыграло главную роль в ее решении. Жалость к себе и своей лошаде? Желание побывать за замковой стеной? Накопившийся раздражение и гнев на учебу у сира Ибро? Играющая в жилах горячая и густая кровь рода Видроф и Конвара Воителя? Но все вместе это практически делало ответ Эдворы однозначным. Да она сама себя уважать не будет, если отвергнет протянутую самим Создателем руку помощи. А скандал?! Да, наплевать. С папой она сама поговорит, он поймет. Правда, как хорошая девочка, Эдвора ответила максимально нейтрально. Чтобы совсем уж не втаптывать честь сира Ибро в грязь.
- Наше королевское высочество, - начала она подчеркнуто официально, впервые употребив в своей жизни такое именование себя, - желает поехать на прогулку с графом Кривтошом. Все последствия данного решения я принимаю на себя. Сир Ибро, вы можете сопровождать нас, если пожелаете. И, во имя Создателя, нашему высочеству неугодна ссора между вами. Ведь все мы трое любим коней.