Кто никогда не был на балу, тот не поймет, какое это редкое явление, особенно если живешь, окруженная лесами, на краю страны и из компании только дочь звездочета, фрейлина, придворный шут и папенька, который крутит шашни со всем, что не приколочено. Да и приколоченные ему тоже сойдут. Взять хоть ту ведьму, что хотели казнить три года назад, но передумали...Вон она сидит, общается с лысым лордом, как ни в чем не бывало.
Принцесса Лиодамия, несмотря на неприязнь к балам, всё же находила положительные, прелестные их стороны.
Первое и главное, это танцы. Музыка гремит прямо-таки всюду, дамы шепчутся с кавалерами, забывая от восторга всяческие па, кому-то наступили на ногу и тот взвыл к веселью остальных, мелькают платья, белые воротнички, гремят доспехи того белобрысого паренька, а в соседней зале скучно жуют баранину те, кому "не до мазурки".
Второе - папенька король никогда не танцевал. Не царское это дело. Да и дама его нынче не танцевала тоже.
Король Брон Радостный отдавал предпочтение двум вещам: прекрасной незнакомке в черном, что отказывала всякому, приглашавшему ее на танец, да винным погребам, куда он удалялся с важным видом, а возвращался, широко улыбаясь и полностью оправдывая свое прозвище.
Незнакомка в черном сидела по правую руку с того самого момента, как объявили бал, и вела с ним тихую беседу, изредка прерываясь, чтобы объяснить очередному кавалеру, что по причине траура не танцует.
За ее стулом предупредительно стоял бледный юноша, одетый по моде, но как будто с чужого плеча. Он не общался с незнакомкой, но все почитали его за личного слугу.
Всё это не могли знать прибывшие на бал скоморохи, перед которыми слуги открыли двери в просторную залу, где в неистовой мазурке гости принцессы оттаптывали друг другу ноги. Несколько взмокшие, но довольные, пары нестройными рядами передавали друг другу партнеров и слегка пошатываясь, кланялись новым.
Появление скоморохов заметила только Принцесса, изредка поглядывавшая на дверь в предвкушении. Она вскрикнула, да так, что музыканты прекратили играть, отпустила из объятий весьма напыщенного юношу, всем своим видом походящего на принца, и громко объявила, опережая старого дворецкого:
- Скоморохи, дамы и господа!
Парочка дам тут же упала в обморок, а несколько кавалеров схватились за рукоятки шпаг, но увидев, что скоморохи уже явились в сопровождении охраны, расслабились и выглядели теперь растерянно. Видимо, легенду о скоморохах знал не только простой люд.
Лоренцо повел себя странно - стоило ему очутиться на балу, тот сразу отделился от честной компании, как будто случайно с ними зашел, направился в соседнюю залу, откуда появился под руку с дамой - прекрасной незнакомкой в черном. Теперь вскрикнула уже Улла. Дрожащей рукой она выудила из кармана раскаленный докрасна амулет и не выдержав его жара, выронила.
Тот раскрылся и во всей красе явил свое содержимое: портрет вооон той дамы в черном, которой с жадностью и завистью касались все взгляды.
Старик, пришедший с Кирпичом, пользуясь случаем, бросился к какой-то девице, скромно стоявшей у стены неподалеку от фрейлины и принялся уговаривать ту уйти. Девица, внешностью чем-то напоминавшая Уллу, упиралась.
Стражники, сопровождавшие Фалька, отступили еще раньше - даже в зал не вошли, остались снаружи, охранять, а вот трое, пришедших с Кирпичом, явно вызвали недоумение: не место простолюдинам на балу, если это не скоморохи.