ссылкаОб имениннике всё же стоило сказать пару слов.
Томас стал Скелетом в четырнадцать, когда объявил голодовку. Он пил всё, от колы до рома и обратно, но отказывался есть. Это заметили спустя десяток дней, когда темные круги, бледную кожу и нетвердую походку уже невозможно было скрывать.
Хотя нет...на самом деле, Скелет завалился в обморок, пока шел к доске. Потом еще раз - во время прыжка с мячом на баскетболе. И третий коронный - прямо в кабинете директора, где они решали проблему выбитых зубов Дика Вернера, одноклассника, который дерзнул назвать Йосенберга Скелетом и положил начало рождению легендарной, мерзопакостной, но весьма симпатичной личности.
Никто не знал истинной причины протеста, кроме отца Томаса, который прошел все стадии борьбы с сыном-подростком: подкуп, угрозы, крик, уговоры, отрицание, принятие, депре...запой и наконец Соглашение. О нём тоже никто не знал, но Соглашение, подписанное отцом и сыном, развязало Скелету руки и с тех пор он по-прежнему никак их не пытался связать обратно.
Скелет, казалось, знал всех. Или делал вид, что знает. Во всяком случае, у собеседника всегда складывалось впечатление, что король снизошел до общения, да здравствует король.
И тем не менее Скелет вздрогнул, когда к нему обратилась Веснушка.
Скелет. Вздрогнул. Всем телом. Отшатнулся почти. Может, был в своих мыслях… Но с чего бы Скелету в своих мыслях ошиваться?
- Ммм? - переспросил он, глядя куда-то мимо девушки. Зрачки были больше обычного. Хотя кто знает, какие они у Йосенберга в нормальном состоянии. - Спасибо, - даже улыбнуться не попытался, вернулся в себя.
Однако и его и Веснушку тут же грубо прервали. Неизвестно, продолжился бы разговор, если б не Триш Сандерсон, у которой было прозвище, как говорится, “за глаза”. ТО САМОЕ.
У нее никогда не было парня, потому что парни в постели Триш не задерживались дольше пары ночей. Отсюда и прозвище. ТО САМОЕ. Которое вслух говорят шепотом и за спиной.
Ещё Триш была тупа настолько, что даже пробка обижалась сравнению с собой.
- Томми, сладкий, с днюшкааай, ха, - она, едва не свалив Скелета с насиженного камня, присела рядышком, совсем не замечая, что Веснушка рядом. Голос у Триш был пьяненький, платье неизменно короткое. Хорошо хоть шпильки свои догадалась сменить на кеды. В лесу, как-никак. Скелет безучастно слушал ее лепет, приобнял за талию машинально, безропотно принял подарок - из уст в уста, как говорится, и остался на месте. Ни танцевать, ничего прочего в духе Скелета она не уговорила его сделать и в конце концов, надув губки, ушла.
Вот когда Сайрус пела, он будто немного оживился, пристукивал ладонью по колену больше в такт, нежели действительно понимая, что именно он слушает. А Молли и рада стараться.
Песня перешла в крик, а затем в визг и когда её сменила Белка, многие, если не все, выдохнули и принялись за алкоголь - запить впечатление. Алкоголь же и способствовал дальнейшему веселью. Концерт, который закатила Белка, вызвал настоящий свальный восторг. Голубая голова Сайрус утонула в море других голов, отчаянно трясущих волосами в такт. Нетвердо стоящие на ногах подростки налетали друг на друга, ботали в воздухе “козой” и падали всей толпой. Какое-то многоликое чудовище получилось в итоге из этих дергающихся тел.
А тут и луна исчезла. Стало понятно (для тех, кто еще способен был взглянуть в небо), что погода была далеко не ясная. Тяжелый набрякший от сырости воздух и отсутствие ветра предвещали грозу. Уже вовсю пахло дождем и где-то вдали гремело, но за раскатами рока раскатов грома было неслышно. А гнетущая тишина и безветрие так и вовсе были неразличимы. Разве что тем, кто удалился на расстояние.
ВеснушкаПоначалу ей еще попадались парочки да тела, уснувшие, не дошедшие от кустов до общего веселья. Самая последняя встреченная парочка восседала на развалившейся от времени стене. По шепоту Веснушка узнала соседа по дому.
А дальше стало тихо. И свет погас, казалось, во всем мире. И музыка остановилось. Как будто их всех накрыло тазом. Послышались возмущенные крики, в основном “ууууу” или “ээээ”, но были и осмысленные вопросы: “Что случилось?”, “Кто выключил свет?”, "Вы видели молнию?" и тому подобное.
ТараПодарок Скелет принял, кивнул, даже улыбнулся, но взгляд был прикован к сцене, где кривлялась Молли.
- Привет, Белка, - тем не менее поздоровался он. Голос у Скелета был низкий, от такого таяли почти все девчонки. - Не подкачай там, - поднялся и ушел куда-то. Как выяснилось, подарок в общую кучу положить. Там же он с Кирпичем пересёкся, кулак протянул, и с легким подозрением на тяжелую коробку, Фрэнком притащенную, поглядел внутрь, усмехнулся и исчез в сумерках - отлить отошел или подарок заценить, непонятно.
Снова на сцену Тару не пустили.
“Смешной Дэн”, вокалист группы “Череп и кости” был явно не рад тому, что Белку так тепло приняли (богема творческая, она такая), затянул что-то из своего лучшего, а вот несимпатичный ударник кивнул и поднял палец вверх. В общем, свои поклонники у Тары теперь были, вот и Кирпич подвалил с восторгами.
КирпичНашел много алкоголя, ущипнул пару красоток за задницы, послушал клёвую песню - считай, вечер удался. Что еще прекрасного могло случиться с Кирпичом?
Конечно, податливая девка, отвергнутая Скелетом. Пристальный взгляд Триш Сандерсон раздел и трахнул Фрэнка еще на подходе, на расстоянии пяти метров. Вот она, сила похоти! Последнее, что увидел Кирпич, это как “Бездонная Пизда” Триш нетвердой походкой направляется к ним с Тарой.
О, да Сандерсон пьяненькая. Подарок судьбы.
А потом коротнуло, да так, что сноп искр со сцены за спиной Тары долетел и до них. Разом умолкла музыка, послышались недовольные крики подростков, которых прервали на самом интересном месте. Некоторые, осознавшие прелесть выключенного света, возмущаться перестали.
- Вы видели молнию? - спросил кто-то поблизости.
Кирпич не видел. Да и не до того ему было. К нему почти вплотную приблизилась Триш, даже аромат ее духов, смешанных с запахом алкоголя ударил в нос.
-Привееееетики... - возникла пауза, Триш вспоминала имя.
ФалькКругом тряслись тела. Апогей праздника даже еще не наступил, а у каждого уже что-то успело случиться. Монтана прыгала и кричала, ее голова настойчиво выделялась среди прочих. Развернувшись и увидев Фалька, она ни слова не говоря, схватила того за руку и похоронила его в танцующей толпе, как тот недавно - оленя.
Выбраться было совершенно невозможно, Борзой все время рисковал пролить на себя пиво, вакханалия же набирала обороты. Когда напряжение достигло вершины и, казалось, сейчас произойдет что-то наподобие извержения вулкана, Фальк увидел молнию. Она взялась из ниоткуда, просто возникла. Аппаратура музыкантов тотчас выдала сноп искр, разом замолчали генераторы, даже несколько лампочек лопнули.
Фальку повезло наблюдать светопреставление словно в замедленном режиме. И за секунду до того, как все погасло, он заметил, как с наскоро сколоченной сцены на него смотрит искореженный автомобилем и испачканный землей олень.