- Мам, пап, я машину забираю, и вашу гитару тоже, - объявила накануне Тара предкам - не спросила, а поставила перед фактом. - На ночь. У Скелета днюха, то есть ночнуха в старом замке. Там полшколы идет, я петь собралась. Не знакома? Ну вот и познакомлюсь, не вопрос. Нет, мам, пьяной я за руль не сяду, о чем базар-то, я посплю и утром домой поеду. Поэтому я еще беру палатку и спальник. Ну все, мне пора собираться, и вам хорошего вечера.
Предки вяло посопротивлялись, мол, машину в темноте разобьешь, потом с полицией дел не оберешься, у тебя прав-то еще нет. Но сопротивлялись они именно так - вяло и без особого напора, поэтому быстро сдались. У них самих вечер был свободен, и они собрались провести его дома. То есть бухать собрались, не иначе. Тара грустно вздохнула. Переезд в этот милый городок и переход на оседлый образ жизни предкам пошел не на пользу. Как-то быстро они потеряли обаяние вечных бродяг. Хиппи давно не в моде, это верно, дедуля был из последних могикан. Но быстро они как-то обрюзгли, расползлись, словно желе по тарелке, даже как-то постарели прямо на глазах... То ли попса голимая старит людей, то ли попивать они стали больше, чем раньше. Вот это верно. Надо себе честно признаться: спиваться начали предки. И ведь им не скажешь: начнут яростно все отрицать: а что мы? А мы ничего! Совсем по чуть-чуть, не пори чушь, мы не алкаши!
Тара еще раз грустно вздохнула, тряхнула волосами и пошла к себе наверх - наводить последние штрихи, так сказать. У нее на эту ночь были особые планы. Нет, не только оторваться. Там было все гораздо серьезней.
Со Скелетом Тара действительно не была знакома, более того, она его даже избегала из дедулиного принципа "не ходи на поклон к начальству, худо будет." Скелет был не только частью верхушки местного бомонда, более того, он этим вовсю пользовался, что было ни разу не круто. Его слава, можно сказать, была производной из власти его папашки-копа, а сам Скелет, как все выскочки вроде него, скорее всего ничего особого из себя не представлял. Но сегодня Тара собиралась этот благородный принцип нарушить; и этому была причина.
Тара страстно хотела восстановить музыкальную честь своей семьи, которая, как уже было сказано, съехала в голимую попсу. Тара хотела влиться в какую-нибудь банду, а потом, приземлившись на этом аэродроме, подумать об основании своей собственной, да! и там не будет никакой попсы, только железо, только хардкор! Она уже вовсю присматривалась к школьной рок-банде "Череп и кости". Но не могла же она просто прийти и сказать: "Привет, народ, вам нужен еще вокал и гитара? Так это я, встречайте, любите!" Во-первых, вокал и гитара уже были заняты. А во-вторых, Таре хотелось, чтоб не она попросилась, а ее позвали. А для этого надо было показать товар лицом. В общем, вечеринка у Скелета была ее шансом. Тара, ввиду вечной бедности, не могла рассчитывать ни на подарок, ни на нормальный прикид. Поэтому она пришла на вечеринку почти как всегда ходила - в белой майке, короткой кожаной курточке, джинсах, огненно-красной бандане, и нарисовала на лице smoky eyes - чтобы было видно издалека. И еще, антуражу ради, поверх банданы повязала на лоб широкую черную бисерную плетенку - черная полоса с белыми черепушками; и браслет такой же. Простенько и со вкусом. Про «оригинально» лучше не думать, конечно.
Музыкальный номер она приготовила заранее. Что-то пришлось слямзить у любимой Лиззи Хейл. Это ничего. Вряд ли старушка Лиззи предъявит ей обвинение в нарушении авторских прав. Остальное Тара придумала сама. Оно не отличалось… ничем. И ладно. Решающее слово остается за качественным ритмом, выдержанными паузами, вставленными на правильном месте и так же правильно вставленными ништяками, которым она обучилась у Клайва - он научил ее и свиповать, и риффовать с запилами... и самое главное – невдолбенный драйв, без которого нет музыки; то, у чего почти не имени… Тара верила, что "это самое" у нее есть, и теперь надо просто не облажаться.
Тара ехала сквозь туманный лес, хриплым полушепотом проговаривая слова песни и в такт качая головой. Темные деревья тоже качали в такт черными сырыми ветками. Таре в один момент стало не по себе. Очень уж ночь была… туманной, и темной, и промозглой, и мутно-красная луна вставала, продираясь сквозь частокол острых верхушек елей. И даже сова кричала во мгле. И старая родительская колымага начала странно тормозить на подъеме, словно не сквозь белесый туман из низины поднималась на холм, а застряла в мутном молоке безвременья… Тара вздрогнула, прогнала морок, вдавила кроссовок в педаль газа и продолжила страшно хрипеть свое готишное «Ля… ля-ля-ля-ля!» Пусть лучше мир ее, Тару Торнхилл, боится. Слова были полный треш. Ну и пускай. Все видят, что это именно треш, но крутой треш, а значит, все это, с одной стороны, как бы серьезная заявка, а с другой стороны - это немного шутка такая; шуточное чествование именинника. Чествование, но шуточное. Но чествование. Вот так Тара рассчитывала добиться своего - и на елку влезть, и зад не ободрать.
Замок был что надо – немой черной громадой поднимался над лесом и над луговиной, уставленной машинами. Веселье уже началось. Тара с трудом нашла себе место для парковки, захватила гитару – электронную; идти надо было со своим инструментом (акустический инструмент Тара оставила в машине, благо места хватало).
Посреди «троного зала» сидел Скелет, задумчивый, как Люцифер, изгнанный из Рая; а на сцене уже вовсю зажигала синеволосая девушка в клевом прикиде. Девушку Тара узнала – Это Молли «Монтана», дочка директрисы. Нормальная девчонка Молли, хоть и дочка. Не задается. Интересно, если бы у Тары предки сами были крутыми шишками, хватило бы у Тары духу этим не пользоваться, совсем не разу? Вот то-то, мать. Это жизнь.
Тут же поодаль она увидела Фалька и Уллу и улыбнулась им во весь рот. Улла и Фальк были птицами совсем другого полета, нежели Тара; Улла была хорошая девушка из хорошей семьи, а Фальк был ироничный умник, в то время как Тара была не слишком хорошей девочкой, и ее багаж знаний оставлял желать лучшего. Но Таре это не мешало вполне душевно относиться к обоим. В мире должно быть разнообразие видов. «Каждому свое.» Кто это сказал? Дарвин? Ну наверное, Дарвин…
Песенка про жопу с ушами была кстати, ничего. Но черт возьми, неужели идея музыкального номера вместо подарка была уже перехвачена? Вот досада! А она-то собралась быть оригинальной… Тара подошла к Скелету и сделала вид, что он страшно рад ее видеть.
- Привет, Скелет! Мы раньше не общались, я Тара, но лучше звать меня «Белка». Это тебе от меня с лучшими пожеланиями, - Тара сняла с запястья широкую бисерную полосу, черную с белыми черепушками – слишком широка для нее, значит, для Скелета в самый раз - и уронила в руки имениннику. - А еще у меня есть… да, тоже есть музыкальное поздравление, которое я хочу немедленно исполнить, тебе понравится! – и она рванула к сцене, увидев, что Молли уже сворачивается – чтобы ее еще кто-нибудь не перехватил из желающих .
Тара быстро и нахально влезла на сцену, пока «Черепа» не успели опомниться.
- Монта-а-а-ана! Приветствуем на этой сцене Молли Монтану! - заорала она, подобравшись поближе к микрофону, и зааплодировала так, словно Молли только получила «Грэмми». – Потрясная песня , Молли, особенно про уши! Да, пусть они растут всю жизнь! Ты уверена, что ты имела в виду именно уши? Ну это здорово! Аплодисменты! Все приветствуем! Мон-танааа! - и тут же страшным шепотом: - Народ, я обещала Скелету, что тоже ему спою. Молли, я в очереди после тебя. У меня гитара своя, только дайте подключиться, пожалуйста, народ, не заставляйте Скелета ждать!
- А теперь именинника приветствует - Белка! - крикнула Тара, завладев микрофоном, прочистила горло и тихо напела - Ляаааа.. ля-ля-ля-ля… Ну странно было бы думать, что после такого вступления не последует мощный аккорд и забористый рифф с запилами, такой, чтобы у аудитории засвербело в ушах и пробрало до самого здрасте! Мощно не мощно, но громко вышло, что и требовалось. И Тара вступила леденящим душу хриплым ляляканьем, бесстыдно содранным с Daughters of Darkness:
Ляяяя.. ля-ля-ля-ля! Ляяяя.. ля-ля-ля-ля!
А потом заcипела монотонно и мрачно:
Неre He comes
From the Unknown
From the dark mysts of the future unseen
Where the fate dwells
As if has never seen before
He the chapeshifter
Reborn to his power
The serpent changing his skin
And I feel my bones melting,
My heart shivering
I change I change
My life will never be the same.
Ну это был откровенный трэшак, набор общих мест, штампованная мрачнятина. Такое мог бы рандомно генерировать компьютерный генератор текстов, задай ты ему ключи «готичненько» и «мрачненько». Но Тара, опять же, надеялась, что если громко и с чувством, то еще и не такое прокатит. У других же прокатывает, и не стыдно им петь такую херню, что мозги через уши вытекают, и еще премии получать. А премии, между прочим, не за слова получают, а за мощный вокал и за сексуальный хрипловатый тембр, вот что.
Тара опять несколько тактов риффовала с запилами к месту и не к месту, хрипло лялякая в такт. А потом вскинула голову и кивнула гостям, как бы приглашая: «а теперь - все вместе!». И понеслась, отбивая пяткой ритм:
Here He comes! Here He comes!
Hey, Hey – Skeleton!
Hail, hail – Skeleton!
Meet – Skeleton!
Greet – Skeleton!
Hear – Skeleton!
Fear – Skeleton!
C’mon, c’mon – Skeleton! Skeleton!
Финальное Оууууууууеееееееу! - гитара взвыла мартовской кошкой, зайдясь в свипе, а Тара, откинув руку в сторону, нагнула голову в поклоне. Теперь отключиться от питания, слезть со сцены… а не упасть… Тара вдруг поняла, что она выжата как лимон. И пивка, пивка скорей холодненького!