Роланд помедлил, и зашагал через дорогу. Не быстро, как он мог раньше, но быстро, как умел сейчас. Оказавшись на обочине он обернулся. Поглядел на особняк, на человека с фонарем в окне, на звезды над крышей, на зацепившуюся за трубу сырную голову Луны. Ветер потрепал его по щеке. Он привык к другому ветру. Когда сидишь в открытой кабине тренировочного биплана и винт перед тобой превращается в единый дрожащий круг, тогда и ветер становится диким зверем, норовящим сорвать шапку и защитные очки, ворваться тебе в уши и в рот, и в нос, сдавить тебя, вышвырнуть из кабины. Этот был игривым ребенком. Если люди играют в игры, то почему нельзя так поступать ветру?