Он медленно перевел взгляд на умника, обозвавшего его кудрявым и изящно выгнул бровь, словно безмолвно спрашивал его, как тот желает умереть. Впрочем, четыре дула пистолетов, смотрящих с лестницы на Пьера - не сильно вдохновляли продолжать смотреть именно в ту сторону. Он, конечно, был сукиным сыном удачливым, но вряд ли его удачи хватило бы на все четыре пули. Поэтому, почти сразу же граф перевел взгляд на продолжающего вещать Зигвальда. На медальон аристократ лишь приподнял брови, а потом широко улыбнулся и вложил пистолет обратно в кобуру. Мычание девушки он расценил лишь как недовольство своими действиями, однако её совета в данной ситуации ему и не нужно было.
Вообще-то, примерно на этом моменте ему следовало бы поднять руки и отступить, поскольку символ выглядел как настоящий, а он видал подобные пару раз за свою тайную практику. Но был во всём этом деле один нюанс. Один маленький нюанс, который находился на шее пленницы. Как и толпа, Пьер отлично осознавал, что тайная стража, пусть и славная стрёмными методами, никогда бы не вывозилась в говне, использовав нечто столь явно кричащее о ереси. И если бы сейчас он отступил, то позже ему наверняка пришлось выдерживать очень долгий, презрительный и осуждающий взгляд Ноэля, который после бы вкрадчиво спросил, зачем ему нужен такой кретин, как де Лаваль. Уж лучше было хорошенько исповедоваться после ужасающей лжи, но выиграть этот нелепый поединок, чем испытать на себе гнев аббата.
Прикоснувшись пальцами к краю шляпы и склонив ненадолго голову, Пьер глубоко вздохнул и музыкально присвистнул, реагируя, очевидно, таким образом на происходящее. Подняв голову, он широко раскинул руки, как бы успокаивая собравшихся в зале и бесстрашно поворачиваясь спиной к своим врагам, чью бдительность собирался таким образом успокоить.
- Вот всё и разрешилось, добрые господа. Позвольте извиниться в том, что я назвался членом тайной стражи. Дело показалось мне поначалу простым и понятным. Кучка бандитов пленила благородную госпожу с целью выкупа, использовали еретический ошейник по незнанию... я мог простить подобное, возможно. Но, как вы успели заметить, всё куда сложнее, так что я более не имею права использовать имя, имеющее незначительный вес.
С этими словами он вытянул из нагрудного кармана сверкающий золотом символ в виде квадратного креста с крупной буквой I, проходящей насквозь. Почти любому человеку в Арнемонте было известно, что это - ни что иное, как инквизиторская инсигния. Пьер улыбнулся, демонстрируя предмет толпе, а потом сделал взгляд суровым и колючим, презрительно кривя губы:
- Я - брат-инквизитор. Как я и сказал минутой ранее, эти люди уличены в ереси, - затем обратил на негодяев каменное лицо и резко, отрывисто бросил. - Взять ублюдков. Одного живьем.