Штурмовое орудие покоилось у Алехандро на коленях. И весь полет до точки высадки Алехандро его рассматривал.
Любопытный образец. Боец настрелял магазинов восемь в тире NCPD с момента получения его в руки. Восемь магазинов по сорок зарядов. Пушка, конечно, со своими особенностями и конструктивными нюансами, но в ней четко был виден замысел творцов - в бесконечном стремлении к идеалу, который в своем противоречии природе жизни есть смерть, люди, насколько смогли, обуздали еще более чудовищную, чем ранее, мощь, надели на нее ошейник и заключили в корпус из высокотехнологичной химии и дорогих материалов, подчинив смертным. И на этом они не остановятся.
В мире произведено всего несколько единиц, полиция Найт-Сити получила всего одно произведение из них, над которыми трудилась огромная, многотысячная корпорация. Без преувеличения, у Алехандро на коленях, свернувшись калачиком и мирно посапывая, лежал уникальный труд поколений. Новая веха в истории человечества. Вершина достижений, одна из.
Игрушка.
Конечно, Алехандро помнил, ради чего делается то, за чем они сейчас трясутся в ави. Только его версия излагалась гораздо меньшим количеством слов, которыми описал происходящее Джонс. И заключалась она в следующем: пришло время его стороне сделать ход и забрать с поля пару фигур противника.
То есть, их послали убивать. Если бы не надо было убивать - работали бы другие.
Алехандро был ферзь, как и все, что сейчас были с ним. Они сами были вершиной, одной из. Ведь только когда ты сам на вершине, другие вершины вокруг тебя видны ясно, из первых рук, такими, какие они есть, без своих и чужих догадок о том, какие они, по теням на склонах и в облаках, которые они разрезают своими острыми концами. Еще один взгляд на "Рагнарёк". Даже имя какое, творцы точно грезят приближением конца света, когда все человечество испарится в высвобожденной ими энергии. Алехандро не думал, что у кого-либо, после того, как он переживет то же, что пережил он, и увидит те же вещи, что он видел сейчас, хватит смелости признать, что убийство - это низость и дикость, которую позволяют себе только варвары, пережиток прошлого, от которого скоро, вот совсем уже завтра, мы сможем радостно избавиться.
Убийство - это то, чем живет человек, и не нужно громких слов, чтобы маскировать это.
Конечно, оружие не убивает людей. Но если бы человек не хотел убивать, не для кого было бы производить новейшие образцы. Ведь это же так естественно. Так непосредственно.
"Мне не нравится это, и я хочу, чтобы этого больше не было." Это же детская мысль. Мысль, которая рождается в чистейших из людей, свободных от предрассудков и шаблонов. Детям не стыдно, когда они о таком думают, потому что они еще не научены знать, что такое стыд.
Поэтому его брата Серхио и застрелили тогда на углу в Балтиморе. Он просто кому-то не понравился.
Алехандро закрыл глаза, досчитал до пяти и глубоко вздохнул.
А ведь те ребята тоже играли в игру. Они играли в крутых и сильных гангстеров, воротил, вершителей судеб, прогибателей мира под себя. Пока Алехандро не сделал свой ход в нужное время, продырявив их из пистолета.
Ну и что в итоге? Кто оказался прав? Мать и тетя, которые вдалбливали Алехандро мысть о том, что то, что он совершил, ужасно, и не знали, что с ним делать, превратив взросление в ночной кошмар для неприкаянной души без ориентиров? Или же сам Алехандро, который открыл перед собой дверь, которую вообще все на свете боятся открывать, и увидел, что за ней скрывается настоящий мир, без прикрас и иллюзий, что именно за ней лежит путь к той вершине, на которой его одиночество наконец чувствует себя дома?
Сто двадцать ярдов. Слишком много для тебя, чудо. Потерпи, я с тобой поиграю потом.