"Заканчивать трудно. Любая обезьяна с клавиатурой может выдать начало, но концовки невыносимы. Ты пытаешься подобрать все концы, но это невозможно, фанаты всегда будут недовольны, всегда найдутся дыры. Раз это концовка, то всё должно свестись к чему-то. Поверьте, это невероятно трудно"— Чак Ширли (Бог), "Сверхъестественное"Музыка для атмосферы:ссылкаХабарил бывал очень хитёр, когда это требовалось, умел искусно манипулировать другими и всегда был не менее опасен, чем дикий пожар, который он олицетворял. Разумеется, многие могут задаться вопросом — неужели этот Дьявол серьёзно считал, что призыв Привязанного это хорошая идея? Неужели он не предвидел катастрофических последствий возрождения обезумевшего Кровавого Барона? Вопрос этот будет вполне справедлив, но ответ на него куда логичнее, чем может показаться. Будучи далеко не самым заурядным Намару, Усмиряющий Вулканы прекрасно был осведомлён о том хаосе и разрушениях, которые вызовет пришествие Марбаса. На самом деле, являясь скрытым агентом Жаждущих, Хабарил алкал этого хаоса и разрушений, намеренно приближая явление Кровавого Барона и обманом убеждая других ускорить это событие.
Однако одного Хабарил не предвидел. Марбасу больше не нужны были власть и преданные легионы сторонников, Кровавый Барон хотел лишь свободы и всеобъемлющего уничтожения этого прогнившего насквозь мира, где всё, включая других Падших, так и кричало о ненавистном Творце и его "возвышенных" замыслах. Подобно капризному ребёнку, ломающему игрушку, которую он не может забрать себе, или ревнивцу, действующему по принципу "так не доставайся же ты никому", Марбас хотел лишь смерти и разрушения для всего на земле, и он собирался избавиться от всех, включая даже преданного ему адъютанта Хабарила. Увы, обезумевшие древние Падшие, буквально прошедшие сквозь Ад и веками заточённые в одиночестве давящей на них пустоты, несклонны питать возвышенные чувства благодарности и дружеской приязни. Марбас намеревался убить всех, включая даже обманутых им Виктора и Амоса, которых он хотел лишь использовать для ритуала призыва. Потому Хабарил, как и вся его свита, погиб, столкнувшись с целым полком "дементоров".
Но было ещё одно но. Маркиз Карабас любил свою земную жизнь и не хотел позволить миру почём зря сгинуть в адском пламени. под хохот древнего демона. О нет, у этого честолюбивого волшебника были на мир большие планы. Карабас всегда хотел славы и власти, а чтобы править своим царством, нужно, чтобы оно у тебя было. Маркиз не мог позволить Марбасу оказаться на свободе, но выступить в одиночку против всего Инфернального Двора или попытаться перетянуть на свою сторону достаточно много демонов, склонных к недоверию и предательству, было бы слишком рискованно...
Одно время Маркиз думал заручиться поддержкой вампиров, но после конфликта с Шабашем и предательства Кристиана (когда тот назвал место встречи с людьми Маркиза Ласомбра), волшебник понял, что кровопийцы немногим надёжнее демонов. Стравливать все стороны между собой означало обречь Чикаго на годы войны и разрушения, так что Маркиз придумал более изощрённый план. Вдохновившись древним ритуалом, он решил поглотить силу всей нечисти собранной в одном зачарованном месте. Затем Маркиз намеревался поглотить и сущность Марбаса, уничтожив таким образом угрозу в лице демона и сравнявшись по силам с божеством. Этот план Карабас и взялся исполнить, действуя максимально виртуозно.
Почти все сверхъестественные обитатели Чикаго, явившиеся на борт судна, погибли. Немногим удалось спастись — Истинный Бруха из Чёрной Руки сумел во время уплыть прочь, Джованни и Джекил Хайд успели воспользоваться созданной перед смертью Ксин дырой в Саване, дабы сбежать с корабля, да ещё несколько потусторонних созданий оказались достаточно расторопны, вот, пожалуй, и всё. Звуки взрывов и битвы наконец стихли. Оглядевшись, Виктор Наков понял, что кроме него в главном зале остались только трупы да чёрные призраки, повисшие в воздухе словно в ожидании чего-то. Хромающей походкой подойдя к люку, Виктор заглянул вниз и увидел Амоса и красивую девушку, бывшую, без сомнения, той самой Древней. Кровь вампирши уже окропила идола.
— КОНЕЦ БЛИЗОК, ВИКТОР, — шептал голос Дороги. — ВОТ ОН, МОМЕНТ ИСТИНЫ. ТЫ СОЗДАЛ ЧАСТЬ ЭТОЙ МАШИНЫ, И ТЕПЕРЬ ВАМ С АМОСОМ ПРИШЛА ПОРА ПРИВЕСТИ ЕЁ В ДЕЙСТВИЕ. СКОРО ВСЁ ЗАКОНЧИТСЯ...
Всю жизнь Виктор верил в то, что его судьба предопределена. Всю жизнь он следовал Дороге, ведущей его через все тернии и невзгоды к лучшей, как ему хотелось верить, жизни. Было куда проще переложить всю ответственность за своё будущее на некие высшие силы и плыть по течению, следуя их указаниям, старательно выполнять продиктованные судьбой инструкции и не отклоняться от избранного пути, двигаясь вперёд и балансируя между элементарным выживанием, собственным удовольствием, интересами клана и успехом. Но Дорога оказалось столь же обманчива, сколь и бездорожье. В самый ответственный момент она отвернулась от него, не предупредив об опасности на аукционе, прямо как тогда, когда закончилось смертное бытие Накова...
Более того, Дорога оказалась не более чем навождением демона. Злобного, одержимого жаждой разрушений и склонного к предательству демона, само возвращение которого грозило уничтожить привычный Виктору мир, который за свою долгую (не по меркам Сородича, но по меркам человека) жизнь Тремер успел полюбить. Демона, к которому Виктор с самого начала относился с опаской и которому крайне не хотел доверять. Так может быть... Так может быть хотя бы сейчас он мог поступить так, как хотел? Не как диктовала ему Дорога, клан или чиновники из ЦК КПСС, а как он сам считал правильным?..
Мысль по началу напугала Виктора, но затем архитектор задумался. В конце концов, что ему было терять? Обещаниям Барона он не верил — не теперь, когда увидел, как хладнокровно были убиты по воле Марбаса верные ему демоны. Значит, Наков так и так покойник. Остаётся только защитить то важное и ценное, что он успел построить за свою жизнь, те памятники его незыблемой воле и тяжёлом труду, которые он воздвиг по обе стороны Атлантического Океана. Остаётся только защитить его мир, в котором ещё долго будет жить память о хромом старике-архитекторе из мрачного небоскрёба... А может быть, в котором все забудут о нём почти сразу после смерти.
Однажды он уже принимал решение. Единственное своё настоящее,
свободное решение. В ту ночь он спрыгнул с крыши, перегнувшись через парапет. Та смерть была трусливым побегом от мира, та смерть никому была не нужна. Сегодня же Виктор мог умереть не просто так — он мог спасти весь мир и всё человечество. Иронично — безобразный старик, имеющий мало общего с людским миром, превратился в Спасителя, на плечах которого лежит судьба планеты. Вот уж кто бы мог подумать...
— ЧАС ПРОБИЛ, ВИКТОР. ДЁРНИ ЗА ПРАВЫЙ РЫЧАГ И ПРИСТУПАЙ К НАСТРОЙКЕ МАШИНЫ, — властно приказал голос, принадлежавший уже не Дороге, но Кровавому Барону. Виктор вздохнул и опустил руки на машину. Он ощутил детали, которые когда-то создал, ощутил то, что вложил в этот механизм, собранный из самых разных частей. А затем он ясно понял, что этого механизма быть не должно. Всю жизнь Виктор создавал. Теперь пришло время разрушать. Сосредоточившись, Виктор призвал силы, которыми не владел ранее, отправляя в небытие то, что создал ранее. Обратное сотворение далось Накову не легко, но вскоре детали одна за другой начади исчезать в воздухе.
— НЕТ!!! — взревел голос демона в голове Накова, и в следующую же секунды Амос с удивительной для столь спокойного маразматика яростью накинулся на Виктора. Два Колдуна рухнули на пол и покатились по нему, сцепившись в смертельной схватке. Каким-то чудом немощный физически Виктор смог одолеть Амоса. Перегрызя врагу горло и захлёбываясь в его витэ, калека попытался подняться, но тщетно. Мир начал расплываться перед глазами тяжело раненного вампира, и последним, что увидел архитектор, была приближающаяся к нему Елены. Талантливый архитектор, труженик тыла, верный слуга настоящего клана Тремер, спаситель человечества... Он прожил не самую плохую жизнь, и явно не самую короткую. Но, что куда более важно, он ушёл сам и по своим правилам. Усмехнувшись, вампир-инвалид расплылся в улыбке. Даже когда Древняя вырвала его сердце, улыбка не сошла с уст Накова...
***
Джекил стоял на краю палубы давно севшего на мель и затонувшего посреди озера ржавого корабля, поросшего какими-то тёмными склизкими водорослями. Вокруг бурлила чернильно-чёрная вода, а в тёмном небе над головой изредка загорались кровавые всполохи. Джованни чуть в стороне спускали на воду какую-то шлюпку, рассчитывая на ней убраться отсюда подальше. Джекил опёрся об ограждение палубы и вздохнул. Мир психиатра в очередной раз перевернулся, и, кажется, он опять был без понятия, как быть и что делать. Ни экспертное познания в области психологии, биологии и психохирургии, ни полезные знакомства в потустороннем мире, ни деньги и статус не могли защитить Хайда или указать ему путь, голос младшего брата в голове был полон волнения и страха.
И вот так, прибывая на грани нервного срыва, Хайд вдруг отчётливо услышал слова, произнесённые словно в его голове, но явно не принадлежавшие Хайду Герреро. То был спокойный, хладнокровный, властный и немного насмешливый голос, принадлежащий кому-то могущественному и привыкшему отдавать приказы. Этот голос сказал совсем немного, но Джекилу этого оказалось достаточно, чтобы понять, кто с ним говорит. В гробовой тишине вампир рухнул на колени.
— Слушай меня внимательно, Джекил, — сказал
Малкавиан. — Следуй моим указаниям, если хочешь жить.
***
Машина была сломана. Окончательно и бесповоротно. Кровавый Барон Марбас, наверное, был вне себя от ярости. Лишиться всех слуг, пустить коту под хвост столько лет приготовлений — и снова оказаться у разбитого корыта. Маркиз расхохотался. Что-же, похоже, планам по вселению в себя могучего демона не суждено будет сбыться. Опустив руки на остатки сломанной машины, Карабас усмехнулся. Механизм специально был зачарован так, чтобы сломать его было почти невозможно. Но Виктор уничтожил детали, которые делал сам — фактически он просто забрал назад свои силы, которыми сотворил их раньше, — и вот аппарат уже в негодности.
— Почему тебе весело? — не поняла Елена.
Маркиз покачал головой. Он чувствовал их в себе. Всех их. Демонов, вампиров, магов и даже несколько иных сверхъестественных созданий, он поглотил их силу и их души, и их голоса всё ещё звучали ели слышным эхом в его сознании. Он уже был сильнее большинства потусторонних тварей в мире — и уж точно сильнее всех в Чикаго. Вдобавок, потенциальная угроза в виде демона перестала теперь представлять опасность. Положив руку на машину, Маркиз ощутил ярость Барона, и вновь засмеялся, а затем призвал свои силы, и одной мыслью обратил остатки защищённого от разрушительного воздействия артефакта в прах.
— Почему? — усмехнувшись, спросил Маркиз. — Потому что угроза вторжения тварей из иных миров отступила, все мои враги пали, а Чикаго теперь у моих ног. А ещё потому, что я не собираюсь останавливаться на Чикаго. И даже без Барона мне уже хватит сил, чтобы тягаться практически с кем угодно. Я буду новым богом этого мира, вот почему мне смешно. Я покорю его весь без остатка. И начнём мы... Начнём мы прямо отсюда прямо сейчас.
***
Где-то в Рио-де-Жанейро— Экстренные новости: невиданной силы шторм разразился на территории озера Мичиган в Соединённых Штатах Америки. Гроза вот уже двое суток к ряду гремит над Чикаго. Синоптики утверждают, что нам стоит опасаться повторения урагана Катрина в Иллинойсе, — вещала дикторша из телевизора. — Подобные погодные явления...
Он сидел в кресле, попивая кровь из термоса и неотрывно глядя в экран.
— Да уж, — покачал головой дядюшка Мортимер. — Вот уж не думал, что у него получится.
Отставив термос в сторону, Самеди взялся за лежащую на журнальном столике катану.
— Выходит, Геенна начинается.