Эллиот растерянно брёл за остальными, и чем ниже они спускались, тем больше ему казалось почему-то, что они находились в подземелье и с каждым шагом вниз, с каждым поворотом в сторону, огибая некое центральное помещение — сперва их комнату, а потом и не понятно что, — отдалялись от выхода на поверхность. Ведь тот орк, который притащил им ящик с едой, пошёл куда? Он пошёл наверх и затем затушил факелы. Орки вряд ли любили почивать на верхотурах, как эльфы — на кронах деревьев. Стало быть, возможен был лишь один вариант: он возвращался наверх, оставляя пленённых людей в некоего рода шахте. Вот-вот они сейчас дойдут до самого низа, и перед ними предстанут горняцкое оборудование да уходящие в сторону осыпающиеся тоннели. Нет, Эллиот ничего против них не имел, но он и не был гномом, чтобы любить возиться с землёй и грязью, и не горел желанием приступать к работе, на которую их всё равно погонят утром.
Услышав звук, с которым брошенный кем-то спереди бурдюк упал на пол, парень задрожал как осиновый лист. Ноги его подкосились, и он поспешил прилипнуть к стене, замерев, будто его и не было тут. Сердце стучало как бешенное, лоб покрылся испариной. Кто-то из стоявших впереди — Линда эта или Баррен — решил их погубить!