Константин хотел было поспорить с Федросом. Хотел было подсказать михаэлиту, что вентру, а в этот раз Болли Болсон оказался именно вентру и, как ни парадоксально, держался одной стороны с Константином. Что он, потомок Дуки, может сам говорить за себя. И не требуется ему для того ни дворецкий, ни смотритель, ни Федрос, ни глашатай. Что он, кровь от крови самого префекта дворца, уже сказался и слово его нерушимо как скандинавская сталь, заколенная в ледяном пламени фьердов. Но тут Болли Болсон просто и незатейливо, пусть и наполовину, ( но на значительную половину!) согласился с Федросом, от чего Константин едва не фыркнул, презрительно и сокрушенно. Такой позор... Так низко пасть... Варвар... Что с них ещё ждать?
- Весьма разумно с вашей стороны, Болли Болсон. - отозвался евнух, желая немного поддержать вентру и тем самым добавить ему уверенности. - Я, разумеется, исполню вашу просьбу с радостью и восторгом. И мы получим... знания.
Выпады Ливелия и Федроса, пируэты гесианца, интересовали Константина ещё и с эстетической точки зрения. Как один ставит вопрос и как другой вывертывается из положения, а посмотреть там действительно было на что! Не то чтобы содержание не интересовало евнуха, вовсе нет!, но встревать в разговор столь жаркий он не имел ни малейшего желания. Много полезнее было сохранить флёр беспристрастного нейтралитета и безучастия в этом уже всамделишнем допросе, озадачив излишне поспешного Андрокла и дав двусмысленный сигнал Поликарпу. Но то не означало вовсе, что Константин не слушал. Напротив! Собратья по котерии вопросами своими били столь метко, что евнух обратился в слух, стараясь не упустить ни звука, ни оттенка эмоций.