Айке при помощи Тиса и Доринга споро обвязался верёвкой, взял факел, нож и, медленно переступая ногами, начал спускаться по стене колодца к приколоченному трупу, в то время как мужчины сверху медленно стравливали длину. Добравшись до тела, полурослик отметил, что того почти не коснулось разложение, нет ни гнили, ни запаха мертвечины. Возможно, тому причиной тёплый воздух с едва ощутимым привкусом, поднимающийся из этого колодца? Размышляя над этим, Бочонкинс не забывал делать то, за чем спустился, а именно — срезать остатки одежды с мертвеца, обнажая исписанные странными рунами плечи, спину и руки. Помедлив, он на всякий случай срезал и штаны, но на бёдрах письмена уже не обнаружились. Придерживая факел так, чтобы Крэг мог видеть татуировку, Айке принялся ковыряться во рту покойника, доставая один за одним золотые зубы, как косточки из спелого яблока.
Маг же согнулся над краем колодца, вглядываясь в знакомые символы, сплетённые в таинственную вязь, покрывающую тело незнакомца. Крэгу были известны эти руны, обладающие известной силой, но здесь они складывались в нечто непонятное, формируя даже не заклинание, не проклятие, а что-то совсем новое.