— Нет-нет, милостивый господин, вы неверно меня поняли, — детина хоть и здоровенный, а уважение имеет. Ну или цепляется за соломинку в надежде, что хотя бы пришлые люди спасут его дочь, раз со стражей как-то не выходит. — С овцами всё в порядке, они хоть и разбрелись кто куда, но мои ребята их уже всех согнали назад. Искать надо дочурку мою, Синтию. Если сможете помочь, то я в долгу не останусь — лучших коней вам отдам! Они у меня самые лучшие отсюда и до Лемана, кто хочешь вам скажет! Ещё мой дед их разводить начал, отец продолжил, вот и я тоже...
— Эй, Джо, а нам ты коней не предлагал, — встревает мужчина в мундире стражи. Его лицо мокрое от пота и красное от долгого пути вдоль реки, усы свисают по бокам рта двумя слипшимися сосульками. — Что за дела?
— Отрыщь, Барри! — откликается рыжий. —У вас жалование из казны, в которую я плачу достаточно, чтобы на поиски моей дочери выделили побольше, чем одного стражника, и безо всякой дополнительной награды! Где все ваши? Почему никто не пришёл, а?
— Ой да иди ты, — огрызается Барри. — Не у тебя одного, представь себе, дочка пропала. Господин командор вот тоже сегодня... — и почему-то смотрит на госпиталь святого Трифона.
— Да ладно, — изумляется коневод, — маленькая Адельга? А что с ней стряслось?
— Не знаем, — морщится стражник. — Все носом землю роют с самого утра, да так ничего и не нашли. А вы — обращается он вдруг к группе, — давно в городе? Видели, может, маленькую девочку пяти лет, черные волосы, глаза синие, на левой щеке родинка? Одета, эм-м.. — он снова смотрит на госпиталь. — В серое платьице? Да, наверное, в серое платьице! И башмаки. Видали такую?