Задав вопрос Зари, Каору подняла взор на девушку, но увидела перед собой вместо лица жрицы лишь чёрную тьму, зиявшую на месте лица дабаранки. Тьму, которая густыми неторопливыми каплями, словно смола или мазут, стекала по горлу Зари, по её одежде, капала на пол и с шипением проедала дыры в плотном, пусть и покрытом ржавчиной, металле. Сквозь эти дыры проглядывала ледяная бесконечность Вселенной, и с бездушным любопытством разглядывали Вершителя мерцающие глаза бесконечно далёких звёзд. Взгляд Каору упал в ширящиеся дыры, образующиеся в разъедаемой чернотой металле, и тьма заполонила сознание девушки…
… Зари, услышав вопрос Вершителя, подняла взор на ту, готовясь ответить, но увидела, что Каору, не дождавшись ответа, уснула, очевидно, отрубившись из-за усталости и того, что навалилось на их группу за последние полчаса. Бледное лицо Вершителя выражало безмятежность и спокойствие, а голова склонилась на бок. Решив дать Каору возможность хотя бы немного отдохнуть, Зари тихонько поднялась с колен и отошла от Вершителя, обратив свой взор на Владычицу Слёз; Зари начала беззвучно молиться о спасении и возможности выжить в этом безумии, в котором они оказались.
* * *
- Р…на…д Ванг, прив…тству…ю на б…рту «Газа… ли», - с каждой секундой общения искуственный интеллект корабля, судя по всему, оптимизировал проблемные места в своём коде и налаживал непрерывность речи, к вящей радости Райнальда, поскольку если бы Уарда общалась лишь кусками слов, он вряд ли смог выудить из неё достаточно информации. А информация, как понимало даже опьянённое алкоголем и наркотиками сознание сотрудника КорБеза, была единственным шансом на выживание. – Спасибо за ваши вопросы, постараюсь быть максимально полезной в ответе на них. Во-первых, «что происходит с кораблём» – хороший вопрос, спасибо за него. Итак, жизненный цикл среднестатистического космического корабля (если под словом «корабль» вы не подразумевали средство передвижения по водному пространству) можно описать следующим образом. Корабль, как и любая техника, в процессе эксплуатации изнашивается и приходит в негодность; долгие годы его используют для межзвёздных перелётов (цель которых отличается от корабля к кораблю и от миссии к миссии), и, в конце концов, когда количество поломок и неисправностей достигает максимально допустимого предела, корабль отправляют на переработку и разбор на детали. Надеюсь, я ответила на ваш вопрос (хотя, учитывая его общую неконкретность, мне сложно было подобрать именно тот ответ, который удовлетворил бы параметрам указанного вами, Райнальд Ванг, запроса).
Во-вторых, вопрос касательно месторасположения ваших спутников. На данный момент я регистрирую у вас наличие всего одного спутника, да и то не подающего признаки жизни. Тело мёртвой некатры, если вы имели в виду именно его, лежит у ваших ног. Если у вас и были какие-либо ещё спутники, то информации о них (равно как и о вас), а также о их нынешнем месторасположении, в моей базе данных не обнаружено. Надеюсь, я ответила на ваш вопрос (хотя, учитывая его общую неконкретность, мне сложно было подобрать именно тот ответ, который удовлетворил бы параметрам указанного вами, Райнальд Ванг, запроса).
В-третьих, «где тут медотсек». Если под «тут» вы подразумеваете данный ангар, то ответом будет «нигде». Данное помещение не планировалось как таковым, которое должно содержать в себе медицинский отсек. Если вы имеете в виду данную палубу (Палубу №12), то ответом будет «нигде». Данный этаж является техническим этажом и не планировался таковым, который должен содержать в себе медицинский отсек. Если вы имеете в виду весь корабль, то самый главный и – насколько позволяют судить мои данные – единственный не поражённый высокой степенью радиации, облучившей «Газали»… сорок восемь… минут… тому назад – то ответом будет «на Палубе №1, недалеко от капитанского мостика». Надеюсь, я ответила на ваш вопрос (хотя, учитывая его общую неконкретность, мне сложно было подобрать именно тот ответ, который удовлетворил бы параметрам указанного вами, Райнальд Ванг, запроса).
Следующий вопрос, «мы ранены?!». Судя по тем данным, которые предоставляют мне мои сенсоры, вы, Райнальд Ванг, не несёте на себе признаков ранения, в отличие от трупа некатры, который лежит у ваших ног. Судя по моим данным, она погибла в результате множественных ранений… двадцать три… минуты… тому назад. Тем не менее, учитывая общий радиационный фон на данном уровне корабля (Палубе №12), я могу предположить, что весьма скоро ваш организм начнёт проявлять признаки лучевой болезни, в связи с чем я настоятельно рекомендую вам проследовать незамедлительно в медицинский отсек корабля на Палубе №1. Для вашего удобства световые индикаторы на полу укажут нужный путь следования, – когда Уарда произнесла это, в то же самое мгновение от босых ног её трёхмерного голографического изображения с промежутком в одну секунду начали загораться короткие полоски ярко-красного – в тон её платью – света. – Также для вашего удобства ориентирования я отключу сигнал тревоги и аварийное освещение, – тут вытьё сирены прекратилось, словно по мановению руки фокусника, и раздражавшие взор всполохи красного света прекратились. Было ли это хорошо или плохо – сложно было судить, поскольку, с одной стороны, теперь ничто не раздражало зрения, но, с другой стороны, «ориентация на местности» стала несколько сложнее, поскольку включившиеся взамен красным тревожным лампам обычные были в большинстве своём перегоревшими, и светили одна через одну (а некоторые – мигали, постоянно разбрасывая вокруг потоки искр от коротящей проводки).
– И, наконец, ваш последний вопрос, Райнальд Ванг. «Что делать»… С точки зрения истории человечества этим вопросом задавались все лучшие умы на протяжении тысячелетий существования цивилизации, и, к сожалению, так и не пришли к единому консенсусу касательно ответа на подобный запрос. Большинство мнений всегда сходились к одному варианту: «Жить и выживать». В связи с этим я порекомендую вам, Райнальд Ванг, оставить попытки тащить за собой этот труп мёртвой некатры и поспешить в медицинский отсек корабля, следуя по указательным линиям, которые я для вас подсветила. По достижению медицинского отсека – оказать себе первую помощь при облучении ионизирующим излучением. После этого отправиться на капитанский мостик и попытаться понять (исследуя Изумрудный Диск* «Газали»), что привело к аварийному состоянию судна. К сожалению, массовое повреждение моих процессорных ядер не позволяет произвести анализ данных Изумрудного Диска самостоятельно. Рекомендуется мануальное подключение к модулю Изумрудного Диска. Надеюсь, я ответила на ваш вопрос (хотя, учитывая его общую неконкретность, мне сложно было подобрать именно тот ответ, который удовлетворил бы параметрам указанного вами, Райнальд Ванг, запроса).
* * *
Энрике возился с сенсорным анализатором Халеда уже добрую четверть часа, когда – совершенно неожиданно для самого себя – ему удалось запустить проклятую штуковину (даже вопреки тому, что первоначальный осмотр прибора не внушал особых надежд на то, что его вообще возможно будет починить, даже убив на это несколько часов работы). Сенсор жалобно пискнул, и индикатор, показывающий его исправность, внезапно загорелся зелёным – что значило, что теперь им можно было пользоваться снова. Правда, насколько долго – этого Энрике было неизвестно (хотя молодой человек и подозревал, что бедолага-сенсор вытянет максимум ещё одно сканирование прежде, чем его схемы, которые стоило бы полностью заменить, снова закоротят).
Словно в ответ на писк сенсора, в один миг умолкла сирена, к которой сознание и подсознание выживших юнита 13.13 уже было успело попривыкнуть; оглушающая тишина, перемежаемая лишь потрескиванием коротящей проводки и фрагментарными скрипами структуры корабля, словно сам «скелет» судна медленно, но уверенно деформировался, оглушила и противной ватой забила уши. Отключилось и аварийное красное мигающее освещение; взамен его снова заработали обычные световые панели в потолке, большая часть из которых перегорела, поэтому помещение часовни, в которой укрылись десятеро выживших, внезапно погрузилось не только в тишину, но и в полумрак.
И, как финальный элемент происходящим переменам, внезапно захрипели коммуникаторы Каору, Ахмада, Энрике и Таонги, и встревоженный хриплый голос Райнальда разнёсся по круглому помещению часовни: «… Я стою у терминала, и океан сильно шумит!»
Саундтрек для Каору (и остальных тоже) – обязателен для прослушивания Каору (остальными – опционален, но рекомендуем ))): ссылка