Бьёрн судя по красному опухшему лицу всю ночь пьянствовал и был не в самом разговорчивом настроении. За столом он молча улыбался осоловело глядя куда-то в вечность, изредка издавая странный икающий звук и ничего не говорил. Разило от него как из бочки. Когда все вышли на улицу смотреть на лошадей, он отошёл в сторонку, опёрся рукой о стену корчмы и выдал щедрый фонтан фиолетовой рвоты. Партия стояла с подветренной стороны и через мгновение после этого действа, все ощутили сильный спиртовой дух. Пил северянин яростно.
Утерев лицо и светлую бороду алым плащом, он двинулся в сторону всадников.
- Тебе с луком на задах лучше бы. Видал я как таких смелых до седла разрубали, - сказал Бьёрн улыбаясь и сверкая разбойничьими глазами будто радуясь мыслям о заварухе, - Токмо и там спасения может не быть. Если лихие люди горазды, то они одно дерево повалили за поворотом шоб не видно было, а второе - подпиленное - уронят шоб тикать несподручно было. Так что лучше по центру ехай, если ещё пожить охота.
Скрежеча пластинчатым доспехом, воин кое-как вскарабкался на лошадь, которая под его весом жалобно заржала.