Брукс зашевелился, закашлялся и, наконец, отпихнул руки, что-то настойчиво пихавшие ему в горло. Живот крутило, шею ломило, голова кружилась - верные признаки того, что он все еще жив. Раскиданные вокруг костяные останки были еще одним немым укором - он оказался гораздо хуже в воинском искусстве, чем самонадеянно предполагал. Что ж, по крайней мере, у него еще будет возможность чему-либо научиться. Заживляющее заклинание все еще работало, зрение постепенно прояснялось, и даже способности пересчитать оставшихся на ногах товарищей вернулись. Кажется, кого-то не хватает?
Поднялся на ноги, и, поштываясь, побрел туда, где, уже избавленный от так и не спасших его тяжелых лат, лежал полуорк-полу-кто-то-там-еще. Другом жрец чуждого бога так и не стал, но, надо отдать ему должное, бился с общими врагами исправно.
- Некоторые говорят, что в смерти все равны. Это, конечно, не так - умереть может любой, посметрие же у всех разное. Мы сами своею верой и делами задаем направление, остальное в руках богов. Так пусть же его бог будет к его душе благосклонен, И пусть не придется его телу бродить неприкаянно, подчиняясь чужой воле, - ритуал был короток, зато сказано искренне.
- Давайте похороним Зоргора всесте с этим его щитом, вроде бы именно он был ему особенно дорог. И нам бы всем, наверное, не помешала передышка. Что-нибудь нашли? Заче тут была такая охрана?