О ценности и значении
Арес Марсей ещё издали заметил, как небо над дорогой, по которой маршировала основная армия Ордена, стало изменяться. Оно будто налилось кровью, вспучилось, мерцая оттенками чернил и бирюзы. Молнии в каком-то безумии то и дело сновали между небом и землёй, возвещая о пришествии в этот мир очередных порождений имматериума. А затем, когда дорога сделала поворот, наконец-то открылся вид на некогда гордую столицу империи.
Герой в алом помнил это почтенное место богатым и процветающим. Теперь оно стало гнойной мерзостью! Гибель постигла империю...
Полыхающие руины домов и остатки крепостных стен ныне перемешались в каком-то безумном водовороте вокруг разрывов реальности, сквозь которые лился свет из иных миров. Оттуда же непрерывным потоком струились деформированные и уродливые дети имматериума, пополняя ряды беснующихся над руинами хаоситов. Повсюду разносились крики агонизирующих горожан и безумный смех одержимых.
Тем не менее, часть людей уцелела, встав небольшим лагерем почти на самой вершине холма. Их осунувшиеся, грязные лица с мольбой смотрели на подошедших рыцарей. Где-то неподалёку плакали голодные дети. Марсей осмотрел жалкую горстку выживших, а затем поднял над головой своё копьё - разящий Сангвиний, точную копию оружия магистра, наделённую огненной мощью.
- Именем Ордена пылающей мимозы и эдиктом Великого магистра Бальбина, я объявляю, что Айнцхерцрайх должен быть очищен! Все поражённые порчей и одержимые хаосом будут преданы стали и огню. Да будет так. - Громогласно возвестил генерал, а затем указал копьём в сторону демонов, заметивших приближение армии и уже начавших выстраиваться в подобие боевых порядков.
- За пылающую мимозу! - Ответили ему тысячи рыцарей, и алая лавина с рёвом устремилась вниз с холма, навстречу демонам.
Бойня длилась весь день. Рыцари ордена не щадили никого, вырезав почти всё население столицы вместе с детьми имматериума. Уцелели лишь те немногие горожане, что успели спастись и скрыться вдали от полыхающих руин. С разрывами реальности всё оказалось куда сложнее. Каждая трещина в самой сути этого мира поражала смертоносным излучением любого простого воина, что посмел приблизиться к ней, из-за чего Марсею пришлось лично уничтожить каждого из стражей многочисленных врат, что успели укрепиться с этой стороны мира. На землю один за другим пали уродливые твари с множеством рук, щупалец, клешней и крыльев. Казалось, словно каждый из демонических принцев успел отметиться, послав своих малых чемпионов, чтобы те творили кровавую жатву. Но Сангвиний в руках алого генерала разил точно и неустанно, и, наконец, когда последние врата закрылись, потусторонний шум над полем боя стал постепенно стихать. Однако ещё долго в головах рыцарей стоял безумный смех богов хаоса, для которых поражение в битве не стоило ровным счётом ничего...
Дым и пепел окутали некогда процветающую столицу, а солнце, медленно опускающееся за горизонт, словно истекало кровавыми слезами, оплакивая многострадальное человечество. Силы же Ордена закрепились посреди того места, где ещё недавно высился имперский дворец. Шумел обоз, а выжившие спешили приготовить ужин и задать корм табуну лошадей.
Арес Марсей задумчиво прогуливался среди остывающих руин, попирая некогда отполированные, а ныне растрескавшиеся и обугленные мраморные плиты, тяжёлым Сангвинием. В мрачном зале, потолок которого теперь являло собой звёздное небо, стояла тишина, только равномерный стук копья о пол нарушал её.
Вот во мраке показался трон императора. Величественный, вечный, как само человечество. И как оно же покрытое гарью и кровью. Усталость сморила воителя, и, прислонив копьё к стене подле себя, Арес сел на трон. Вздох полный успокоения невольно вырвался из могучей груди, скрытой за латами, а минуту спустя воин уснул. В эту ночь его не донимали ни сновидения, ни кошмары. Мысли о достигнутом величии также не трогали его разума, ведь для воина Ордена, даже для так высоко поднявшегося над рядами послушников Марсея, трон империи не значил ровным счётом ничего, лишь только место, где человек может погрузиться в сон, избавляясь от усталости...
А тем временем сумерки застигли Бальвина и его отряд рейнджеров посреди болот, окутав их ядовитыми испарениями и подозрительной тишиной, словно всё живое в этих местах сгнило, разложилось под нечестивой энергией имматериума, вставая заново уже под её волей.
Это место было неподвластно магическому взору Бальвина, поэтому угрозу он заметил слишком поздно.
Топь разверзлась, как пасть гигантского чудовища, а болотная долина вспыхнула призрачными огнями. Сырой ночной воздух разорвали крики демонов и творений хаоса. Болотный туман разошёлся, явив магистру мрачное зрелище.
Истинная армия братства всё это время была здесь, и за это знание небольшой отряд разведчиков понёс самую большую плату из возможных. Лишь один Бальвин успел скрыться в портале, пробившись на небольшое возвышение, чтобы стабилизировать магию, яростно же сражавшиеся рейнжеры не вынесли удара кавалерии и пали, а трясина с чавканьем поглотила их тела.
Несколькими часами позже в глубинах старой усадьбы, расположившейся неподалёку от Алой крепости, Бальвин поместил себя на устройство, которое он окрестил "Золотым троном". Магическая машина загудела, заискрились многочисленные медные катушки, и застонали пленники в подземных лабораториях, чья жизненная сила потекла в жилы магистра, восстанавливая его глубокие раны. Воистину, знания о силах врага стоили каждой царапины на его доспехах, а сопряжения потоков магии, которые он успел рассмотреть над болотами, наполнили его разум новыми идеями. Вырвавшись на секунду из задумчивости, Бальвин подозвал к себе ассистента.
- Активировать проект "Старшая кровь". - Раздался его глухой голос из-за преграды шлема.
Где-то в глубине катакомб в огромных стеклянных колбах заворочались творения магистра...