В ожидании таилась чудесная возможность знакомства с окружившим её пространством. Новой кожи касались лучи солнца, настойчивые, властные. Эа с грустью понимала, что не может им противостоять. Тепло разливалось по телу стремительно, на щеках появился румянец, а во рту пересохло. Так оно и происходит? Вот оно что… Забыла ты, Эа, каково это подчиняться солнцу. Каково это – быть среди смертных. Как время болезненно забирает ум, тело, силу, красоту, могущество. И память. Эа помнит, как быть человеком, жить от солнца до солнца, сменяя цикл за циклом.
Однако луна никогда не подводит, приходит вовремя, сменяя надменного брата своего. Тогда-то и наступило твоё время, Эа, дочь земли, поцелованной лунным светом. Сквозь гудение земных циклов, сквозь танец времен, меняющиеся языки и русла рек, сквозь рухнувшие горы и растаявшие моря, по ложащимся в могилы смертным телам легкой поступью проходишь ты, Эа, туда, где горячее сердце Человека неизменно ждет твоего появления.
В груди вспорхнула горячая птица – Великий Человек стал точкой и теперь уж глаза Эа больше не отрывались от неё. Тепло с поверхности кожи медленно проникло внутрь, собралось тугим клубком в животе, да так угнездилось там, что Эа невольно положила прохладную ладонь поверх, да так и оставила.
Под ладонью увеличивалось то, у чего было много имен. Могущество, всевозможность, мощь, власть, проникновение, захват. Пальцы собрались в кулак, глаза неотрывно следили за растущей точкой. А Человек уже был внутри сомкнувшейся вокруг него ладони, еще не ведая, зачем.
Кулак или ладонь – что выберешь ты, белоголовый? Эа подарит тебе каждый глоток воздуха, ночь, сменяющую день, земли, множество земель, которые ты даже не сможешь увидеть, будь ты хоть тысячу раз бессмертен. Леса будут обнимать тебя, как я обниму тебя. Моря будут мыть тебе ноги, как это сделаю я. Луна тронет твои уста, а потом их заберёт Эа.
Свободная, как воздух, она чувствовала, как танцуют пальцы, вбирая в себя дребезжание земли от всякого Его шага. Грохот поступи сотрясал всё её нутро. Эа пьянела от аромата с поверхности его кожи невидимыми струями доносившегося до её ноздрей.
Могучий Полководец, с тобой моё слово, нить проклятия крепка, не перерубить острым клинком, запутались в ней твои мысли, налились тяжким грузом ноги и острый твой язык отчего-то не желает шевелиться.
Души их сквозь проемы глаз встречались уже тысячи мгновений, но всякий раз как в первый. Тело, что было непривычно, человеческим на сотни искр распадалось рядом с Ним.
Вот каким ты стал, Эридан… Снова смертен, но также прекрасен.
Смотри, вот тебе моя ладонь. Это Я, Эа.
Эа протянула Эридану руку, прохладная бледная ладонь приглашала его в дорогу. Коснись её, Человек и ты вспомнишь, почувствуешь то же самое. Столетия скитаний, могущество встреч, величие Пути.
- Я та, что здесь, - прохладная ладонь приятно ложится на согретую солнцем, липкую от пота грудь Эридана. Сердце совершает толчок. И Великий Полководец вспоминает.