2 декабря
- Его больше нет…
Грэхэм невольно повторил слова Арчибальда, скосил глаза на индикатор доступных каналов связи, и, не увидев там привычного значка доступного сигнала спутника, закусил губу, чтобы не сказать чего-то лишнего. После чего тяжело вздохнул и ответил.
- Принято, будем окапываться.
Потеря спутников как-то особо больно ударила, и лишь несколько минут спустя он понял, почему именно. Он никогда не считал себя привязанным к этой планете. Да, они воевали здесь, но в любой момент, когда командование сочтет их присутствие здесь ненужным, их могут направить на другой театр боевых действий. А теперь, когда республиканцы показали свои противокосмические возможности, будет ли командование рисковать эвакуацией? Сможет ли оно вообще это сделать?
Но до этого он передал приказ командира роты по машинам и приступил к планированию. Прямо сейчас контратаку ждать вряд ли стоило, враг пустил бы находящиеся рядом силы в качестве поддержки танкам. Так что десяток-другой минут точно был.
Нервы постепенно успокаивались. Хотя Блэкбурн прекрасно понимал психологическую изнанку своего состояния, понимание не слишком-то помогало. Потеря подчиненного просто так не прошла, и рассматривать это как естественную часть войны разум Грэхэма напрочь отказывался. Даже гибель танков второго взвода в сражении с "Войнуками" глубоко шокировала его, хотя он и скрывал это. Груз ответственности за живых подчиненных павшие увеличивали в разы. И в очередной раз оказавшись перед этой ситуацией лейтенант не смог полностью сохранить хладнокровие и невозмутимость, столь необходимые для принятия рациональных решений.
И сейчас, во время короткой передышки между наступлением и обороной, он размышлял над этим.
Разумеется, над этим и не только. Опыт, полученный во время нападения, надо было учесть при разработке плана обороны. И разумеется, главным просчетом республиканцев было то, что они не провели эффективное минирование подступов. У них был шанс направить виварийскую атаку в определенное русло (минимально вежливая оценка противника уже говорила о том, что какое-то средство обнаружения мин он будет иметь), но либо они им не воспользовались, либо всем трем ротам феерически повезло пройти мимо минных полей, так их и не заметив. Недостаточно хорошо сработала и разведка – по сути, слишком явно занятые позиции на энергостанции и высотах сыграли против карсландцев, так как именно на них пришелся первый удар. Не был в полной мере использован и потенциал оружия, не требующего прямой линии стрельбы.
Хотя при мыслях о неубиваемом "Крокодиле" Блэкбурна передернуло.
Поэтому первым делом лейтенант направил прикрепленных к его группе саперов спасать мины с подбитой машины. Хотя они и не пригодились для обороны от южного огрызка танковых сил противника, грядущая атака сулила быть куда более существенной. Или не сулила. Арчибальд был туманен (не по своей вине, скорее всего, Грэхэм тоже понимал, что причиной расплывчатой команды было отсутствие разведданных), но в тумане на вражеской территории всегда следует ожидать чертов айсберг. Поэтому, пока экипаж расслаблялся, командир его сидел над планшетом, одну за другой делая заготовки позиций и сбрасывая их в папку "сохраненное".
За этим занятием его и застала реплика Ли. На мгновение оторвавшись от планшета, он улыбнулся иронии ситуации. Эйдену было с чем сравнивать. Менеджер, строитель, Эрдинанская кампания без единого боя… Жизнь Блэкбурна была совсем другой. И, уже мысленно подтрунивая над своим статусом прожигателя жизни, Грэхэм с удивлением понял, что ирония заключалась не в этом. А в том, что приложивший немало усилий, чтобы отвертеться от назначения на фронт, сам он сейчас не хотел бы быть в другом месте. Если бы его сейчас отправили на Новый Лондон, в штаб, то вряд ли он смог бы спокойно работать, не имея возможности напрямую помочь тем, с кем его связала судьба. Хотя, конечно, лучше бы войны просто не было.
Улыбка дрогнула, но сохранилась. Обе мысли, и породившая ее, и пришедшая ей на смену, были верны. И изначальный ответ соответствовал им обеим.
- Аналогично, мистер Ли. Аналогично.
Но улыбка уступила место беспокойству, когда Прохазка внезапно заговорил о голосах мертвых. На памяти Блэкбурна это было впервые, да и интонация слишком не походила на то, как Степан обычно говорил. С раздражением Грэхэм понял, что на самом деле слишком мало знает об этой стороне своего водителя. Он принял его способности как данность, а о цене их даже не подозревал. В отличии от Эйдена.
- Может, не стоит в это всматриваться, мистер Прохазка? Погибли и погибли…
Он вздрогнул, попытавшись на мгновение представить себе, что чувствует человек с ЭСВ во время боя. После крупных сражений. Он не был суеверным, но голоса мертвых…
- …и... эти голоса, их можно как-то отсечь или заглушить? Я не думаю, что прямо у нас в полку есть кто-то, кто поможет, но я могу попытаться выйти на специалистов во время очередной стоянки на лагере.
Дрон отправился на юг, туда, откуда наиболее вероятно было наступление врага. Про себя Блэкбурн подумал, что это может израсходовать значительную часть запаса батарей, но актуальные данные о возможном противнике этого риска стоили. Когда из почти десятка заготовок позиций он смог отобрать показавшуюся наилучшей, танкам был отдан приказ расположиться в городе и замаскироваться. И, когда этот процесс был более-менее завершен, навестил раненых. Помочь он им особо не мог, но принес шоколаду. Много калорий, а при борьбе с последствиями ранений последнее, что нужно организму, это оставаться без подпитки.
Запасы шоколада таяли (в переносном смысле, разумеется), и определенно стоило искать метод пополнения резервов.
Визит Вомбатам, несмотря на все желание это сделать, он сразу же наносить не стал – хотелось все-таки находиться рядом со своей машиной (причем важным условием было то, что машина должна быть на позиции), если начнется заварушка. Которой, к счастью, не случилось. Прибыли гренадеры, прибыли догманские "Тайры", начали серьезно окапываться. Но перед отъездом удалось лишь увидеться – все делалось в спешке, пусть и обусловленной обстоятельствами. Но хотя бы сейчас они отправились с ними. А могли и не отправиться... Раз за разом в ходе этой кампании они встречали людей, которым спасали жизни, которые спасали жизни им, и, наиболее вероятно, чтобы больше никогда их не увидеть. Или не оказаться рядом в тот момент, когда этим людям опять будет нужна помощь. Единственными, кто был рядом постоянно, были соратники по полку, и то…
Невеселые мысли переполняли Блэкбурна, когда под конвоем "Грифонов" он ехал по и без того унылому и однообразному ландшафту. "Психологические колонки" настроение не улучшали. Когда население призывают записываться в партизаны, это показывает, что дела идут совсем хреново. К счастью, пока не настолько хреново, чтобы колонну встретил авианалет, засада или установленные диверсантами противника мины.
Вместо этого в санатории их встретили более-менее комфортные палатки и долгожданный сон. Проконтролировав, что все бойцы его взвода расположены на местах и в очередной раз испытав укол совести от того, что их было, считая его самого, восемь, а не двенадцать, отрапортовал о готовности ко сну совершавшему с, скорее всего, похожими мыслями обход Арчибальду, отправился на свое место и вырубился.
3 декабря
Утро началось тоже неплохо. Нормальная температура, нормальный по военным меркам завтрак, даже "Космо-Кола" напрямую из Нового Лондона. В щедрости МТО Грэхэм сразу заподозрил неладное, и рассказы Леннона это неладное лишь подтвердили. Кола была дважды трофейной – республиканцы на самом деле перехватывали корабли, и ничего хорошего это не значило. Вскоре после этого Арчибальд отправился на сбор командиров рот, на котором, похоже, ничего особо важного, чем бы стоило поделиться с подчиненными, сказано не было. Позже поступила информация о смотре, но в том, что его танк к моменту смотра будет находиться в идеальном состоянии, Блэкбурн особо не сомневался. Потому что к тому моменту уже сходил в МТО насчет перезарядки дымов и прочих контрмер, а также посадил Прайса монтировать систему микроволнового обнаружения. Изначально он надеялся, что, если оная пережила танк Кокенуа, удастся ее подцепить просто так, но, как оказалось, тут его опередил штабс-сержант Кей, и пришлось, мысленно костеря разведчика нехорошими словами, заполнять очередной комплект бумажек на запаску от МТО. К счастью, танк бедолаги также имел 125-имиллиметровое орудие, что позволило обновить боеприпас. Правда, два фугасных снаряда Грэхэм решил заменить на очередную новинку, которой, как это регулярно бывает, сильно не хватало в этом бою.
Иногда Блэкбурну казалось, что снабженцы будто специально поставляют им оружие, ориентируясь на результаты только что прошедшего сражения. Вот, например, была бы у него дейтериевая ячейка для плазменной пушки, может, "Крокодил" и закончился быстрее…
Понятное дело, что пройти мимо очередного обновления для плазменного орудия Грэхэм не смог.
Но, как бы он ни любил "Пульсары" и продукцию безумных гениев из Alphatech, первым визитом его за этот день был все-таки экипаж Ростовой. Свои долги он привык отдавать, и, по правде говоря, меткая стрельба в этом сражении заслуживала куда большего, чем простая плитка шоколада. Но увы, в распоряжении Блэкбурна был лишь он и слова. Ну, и услуги Прайса, но, похоже, женский коллектив справился с починкой своего плазменного оружия самостоятельно.
Так что во время вечернего смотра южная группа, по меньшей мере, в грязь лицом не ударила. Даже боекомплект был полным, и единственной возможной придиркой со стороны за каким-то хреном припершейся докапываться до сутки назад прошедших бой частей инспекции был мигающий красным индикатор одной из ячеек для плазменной пушки. Но издевательски-вежливое объяснение того, что это были запасные ячейки, в и тоге так и не пригодилось.
В отличии от зенитки, которая явно впечатлила инспекцию бригады. И этот шанс Арчибальд явно не упустил, поведав историю ее добычи, которая, судя по обрывкам услышанных в расположении рассказов, обещала стать легендарной.
4 декабря
К диссонансу между световым днем и стандартным временем Грэхэм за время кампании приучил свой организм, но до конца привыкнуть так и не смог. Когда через полтора часа после подъема может наступить объективная ночь, организм субъективно отказывается все следующее считать днем. Однако это был очередной день, несмотря на пролетающие сквозь небо кометы. Очередное утро, которое оказалось выдающимся. Как в хорошем, так и в плохом смысле. Новости, наполнявшие внутреннюю беспроводную сеть лагеря, относились, вне всяких сомнений, к плохим.
"Доберманы" улетали. Понятное дело, у них начиналась своя война, пусть и с тем же противником, но их пользу вряд ли можно было переоценить. И вряд ли было что-то на их замену. Вступление Федерации в войну (в нем, в отличие от некоторых, Блэкбурн не сомневался), конечно, радовало, но пока эффект от него достигнет Ар-Рахмана, немало времени пройдет. Но предпосылкой к тому, что эта война завершится победой правильной с исторической точки зрения стороны это являлось немалой. Хотя немало опасений связывалось с флотом Империи, Блэкбурн верил, что что-нибудь в Федерации придумают. История показывала, что выигрывают войны чаще всего те, у кого за плечами более крепкая и крупная экономика, и хотелось думать, что эта не станет исключением. Но не факт, что сразу. И сводки, в которых говорилось про угрозу Сиону SN4030 надо было воспринимать более чем серьезно – независимый мир Империя сожрет и не подавится. Но сожранное придется вернуть, когда военная машина догманцев раскрутится на полную катушку.
Но виварийской кампании на Ар-Рахмане это не поможет. Единственное, на что можно было рассчитывать, так это на то, что несмотря на победу в битве за планету, она будет достигнута за счет превосходства в космосе. На земле республиканцам победить не удастся.
К сожалению, проведенный впоследствии Комптоном брифинг лишь подтверждал эти предположения. Единственное, на что можно было рассчитывать в этой ситуации, так это на то, что большей части экипажа HMS "Решительный" удастся эвакуироваться. Героизм не должен быть бессмысленным, и у Блэкбурна было ощущение, что один конвой республиканцев не сыграет решающей роли в кампании. Особенно если они, танкисты, сделают свою работу. По какой-то прихоти судьбы (если не считать стратегических соображений контроля над аэропортом) снова предстояло воевать в Мердж-эль-Кате. Но на этот раз – нападать.
Еще одной не слишком хорошей новостью был запрос от офицеров бригады в отношении Прохазки. Потому что бедняге и так было не по себе после прошлого боя, даже если он это не показывал. По спине Блэкбурна до сих пор пробегал холодок, когда он вспоминал его слова и то взгляд, будто бы проходящий сквозь сталь, пластик и стекло танка. С этим что-то надо было делать, и, Грэхэм завалил офицеров группы вопросами, касающимися последствий предлагаемых процедур и вообще практик применения и контроля ЭСВ в целом. За которыми крылся довольно простой интерес – лейтенанту нужен был выход на специалистов, которые помогли бы Прохазке контролировать его способности лучше, а не просто усилить их боевую эффективность.
С этими же соображениями он подошел к Арчибальду, которого поймать, правда, удалось не сразу. Он крутился кабанчиком в части, и только на четвертый раз лейтенант увидел его, а не получил информацию о том, сколько минут назад Гарольд был здесь.
- Капитан, я не знаю, командование с вами согласовывало или нет, но ко мне зашли из штаба. Хотят Прохазку взять на экспериментальное экспресс-улучшение его способностей. Я думаю позволить ему самому решить, всю ответственность готов взять на себя. Но перед этим мне нужно ваше мнение знать. Может, выбора у меня и него особо и нет?
И примерно так же он объяснил свое решение и самому Прохазке.
- Я не хочу настаивать, и конечный выбор – за вами, мистер Прохазка. Я переживу недовольство командования. Но я прошу вас все-таки рискнуть. Это будет еще одним козырем нашей команды, и, если повезет, удастся выйти на людей, которые помогают с побочными эффектами ЭСВ на профессиональном военном уровне. Голоса умерших все эти. Вряд ли весело это слышать после каждого боя.
Он вздохнул. Как бы эти слова ни формулировать, выходило, что он давит на Степана через вину и долг отряду.
- Моя просьба – только просьба. Отказ я тоже поддержу, без задних мыслей. Но решать надо сейчас.
Выдающейся в хорошем смысле частью утра было построение, на котором раздали награды. От своей Блэкбурн отказываться, по примеру Бертони, не стал. Хотя Ли заслуживал ее не в меньшей степени. Да и вообще все присутствующие. Вклад каждого в победы второй роты был достаточен для награды. Ли, в некоторой степени, ее даже получил – именно ему Блэкбурн дал увольнительную. Пообещав следующую, впрочем, Прайсу, которому как-то маловато внимания и одобрения доставалось со стороны командира танка.
Сам же он решил сходить на лекцию по тяжелому оружию новоприбывшего. Вряд ли тот умел что-то, чего не умел Ли, но познакомиться и посмотреть на новоприбывших стоило.