— Т-тиииихо! — крикнула Ростова в пустоту, скорее приказывая самой себе, чем кому-либо ещё. От того что зуб на зуб не попадал, слово растянулось как жвачка. Тряска прекратилась, с ней ушло и желание закопаться поглубже, накрыться одеялом и вжать голову в колени. Отцепившись от кресла, которое во время тряски непроизвольно сжала мертвой хваткой, Наташа подалась вперёд и окликнула экипаж.
— В-вартаньян! Мотидзуки!.. — губы ещё плохо слушались и капитан самоходки немного запиналась, — Миллер!
Тишина. Тишина. Тишина... Её словно кипятком обдало. Да они же перепугались все!.. Хотя почему "они"? Она сама испугалась как девчонка! Подсознание ядовито-услужливо сообщило: "Ты уже минуту как губами просто шлепаешь". Что же делать, что же делать...
В какой-то старой книге, автор писал, что служба в артиллерии одна из самых "мягких". Ты не видишь лиц людей, которых убил твой снаряд, не стоишь на передовой, когда летят снаряды в тебя. Так и Ростова, хоть и не первый раз оказалась в бою, по-настоящему струсила, когда в них впервые прилетело совершенно по-серьезному, без этих легких ударов и скользнувших по обшивке пуль. Вот так, да, взяла и струсила. Смерть подобралась куда-то совсем близко, дыхнула в затылок. Помелом вымела какие-то там пафосные мыслишки в духе "надо этот крокодил убить поскорее, чтобы ребят прикрыть!". Да вот он, чертов ублюдок, не по каким-то там ребятам стреляет, а шмаляет по ней самой!
— М-мать твою!.. — выругалась наконец девушка, стукнув кулаком по подлокотнику и до боли закусив губу. Нет! Надо собраться, поддержать экипаж – она здесь капитан! Верных слов Наталья не знала – на ум ничего не шло. Но зато она умела петь, и чтобы успокоиться в первую очередь самой, завела древнюю земную песню, которая часто пелась на вечерних посиделках большой и дружной семьи Ростовых. Начав тихо, Наташа постепенно повышала голос, стараясь заразить ей боевых подруг и таким образом вернуть самообладание.
— Эх, дороги, пыль да туман,
Холода, тревоги, да степной бурьян.
Знать не можешь доли своей —
Может, крылья сложишь посреди степей.
Вьётся пыль под сапогами — степями, полями, —
А кругом бушует пламя, да пули свистят.
И это, чёрт возьми, помогло. Ушла дрожь в коленях, перестала нервно подпрыгивать левая бровь. Ростова пропела куплет, и услышала, как неуверенно подхватила незнакомые слова Мотидзуки. Одна за другой, все три девушки откликнулись в эфир, и Наташа поняла, что экипаж вернулся в строй. Так-то! Сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть от самодовольства на капитанском кресле, капитан с неудовольствием посмотрела на неисправную плазменную пушку, и принялась раздавать приказы.
— Вартаньян, сбавить скорость наполовину, разворот вправо! Ребекка, стандарт! Кана, разнеси эту дрянь в щепки! — скомандовала Ростова, а сама склонилась к рации – "Пульсар" был выведен из строя, а чинить его сейчас было некогда, — Айронсайд 2-3-1, это 2-3-4! Начинаю атаку группы легких танков к юго-западу от нас!
— ... Раз уж мистер Дуглас решил утащить нашего "крокодила" себе, — почти про себя добавила девушка, а сама по рации пожелала удачи Кею, — "Файрфлай", рассчитываю на вас!
Где-то в этот же момент система просигнализировала, что танк Рэмси прикрыл их активной защитой.
— Айронсайд-2-3-3, спасибо! — отправила сообщение Ростова, — с нас причитается!
Спасибо было ещё и за то что это послужило напоминанием – без защитных мер сейчас никуда. Тыкнув пальцем на панели управления, девушка выпустила защитные дымы.