Кое-как получилось. Малыш слегка успокоился, но не уснул. Время от времени, подвывает, но тихонько и с каким-то... любопытством, что-ли? Самодельная люлька не кажется слишком надёжной, но вроде бы малыша держит. Вокруг большой беспорядок. Куча женских вещей, большинство из которых в каплях крови или измазано кровью. Если Каркун не фетишист, что выступает по переодеванию в бабское, то поживиться здесь нечем. Керка, кстати сказать, довольно крупная особа. Некоторые вещички очень даже по размеру!
А из того, что может реально пригодиться это, наверное, лук. Тот самый, который остался в запертой комнате. Да ещё пара женских рук или грудей, на которые можно свалить (или присосать) ребёнка. Но женщин вокруг нет. Все шлюхи на работе. Спрос на них сегодня отчего-то пуще обычного.
Вот так и получается, что стоит Каркун-Каркуша с ребёнком, висящим на груди, прямо на пути назревающего хаоса. А на улице уже полилась кровь. Кто-то не пожелал добровольно расстаться с товаром и поплатился за это жизнью. Пираты вытащили бакалейщика на улицу и перерезали горло от уха до уха. Двое из них сразу отправились внутрь и начали выносить какие-то мешки и ящики. Подъехала телега и возница, такой же пират, бросился внутрь им помогать.
- Тук-тук-тук! - Вежливо проорал пират в закрытую дверь оружейника и несколько раз саданул кулаком. - Кто не откроет дверь, тому откроем мы! Дверь в загробный мир!
А может к демонам его, этого ребёнка? Бросить, чтобы не задерживал? Думал ли ты когда-либо о детях, Каркун? Мечтал ли осесть в каком-нибудь месте и завести собственных? Жизнь этого ребёнка в твоих руках, Каркун. Ты об этом не просил. Но разве просил Белек, чтобы его фаршировали гвоздями? Такова жизнь.