Ривери повисла на Джафаре, глядя на него широко распахнутыми глазами, в которых, того и гляди, могли появиться слёзы. Но не появились. Девушка была не из тех, кто плачет по друзьям, которые остаются где-то позади. Она просто укоризненно на него поворчала, хлопнула в плечо, обняла за пузо и всё. Как можно было остановиться перед таким делом, за которое давали по тысяче золотых на человека — тысяче золотых на человека! — она не могла понять. И ведь для него Керри зарезервировала место в Ордене Единорога! Вино, женщины, приключения, Ривери — действительно, что ещё для счастья надо?!
До прощальной попойки с Джафаром, Керри и всеми желающими Ривери с отхапанной своей долей от выданных отряду пятисот золотых на путешествие пробежалась по одному из рынков Глубоководья. Её покупки для длительного путешествия могли бы показаться странными любому, кто следил бы за плутовкой. В жестяной лавке она приобрела сумку с металлическими шариками и пару мешочков с так называемыми "ежами" — колючками, изготовленные из тонких хаотично сплетённых вместе жестяных полосочек. После этого Ривери заскочила в вагончик магического пройдохи и у него, долго и упорно торгуясь, выкупила коробчонку со всякой всячиной. Помимо кусочков кожи, какашек летучих мышей, завёрнутых в тряпицу, каких-то волос и кусочков шерсти там были и стёклышки, полудрагоценные камушки, зеркальце, чешуйки, короткая нить струны и т.д., и т.п. Вся эта околомагическая утварь привлекала удачу, а девчушке только и надо было, чтобы на её просьбы Тимора отзывалась охотнее. Кто знает, вдруг ей понадобится что-то серьёзней изменения внешности?
***
Рыбьи потроха нисколько не смущали Ривери. Ни в плане места, ни в плане запаха. К тому же дождь несколько приглушал дивные ароматы внутренностей рыб. Так-то и в Балдурс Гейте была пара таких местечек, в которых она зачастую ошивалась. Поэтому успевшая основательно промокнуть плутовка пересекла тупик обычным шагом, распахнула дверь в плешивенький трактир и оглянулась назад на своих спутников, зажимавших носы и морщившихся.
— Вы чего? — веселясь, спросила она и впорхнула в "Уголок моряка". И тут же закашлялась, угодив в густое облако табачного дыма.
— Крепенько тут у вас...
Махая рукой, чтобы разогнать вокруг себя табачное облако, густое, словно смешанное с жидкой грязью молоко, Ривери нырнула прямиком к трактирщику и дождалась, пока остальные её друзья подойдут. На клиентуру она не обращала внимание. Преступники — если таковые тут были среди собравшихся честнейших и достойнейших людей, питающих, правда, пагубную страсть к дрянным выпивке и еде, — не любили, когда к ним присматривались; пьяницам могло резко захотеться тесного общения и получения доказательств глубочайшего уважения к ним; а бизнес-леди низкого ценового сегмента редко чем-то интересовались помимо их целевой аудитории, в которую плутовка, увы, не входила. Другое дело — хозяин! Даже самый нелюдимый, злобный и в самом изгвазданном непонятно чьей кровью фартуке трактирщик должен быть в курсе всего, что происходит в глубинах его паршивого заведения, и не против поделиться этими знаниями за деньгу или заказ его ужасной выпивки.
— Эля! — заявила Ривери следом за друзьями. — И мужика. Первое — получше из того, что есть. Второе — действительно откликается на "Марко Воло" и носит потрясную малиновую одежду цвета баклажана!
Вода стекала с её одежды на пол, в кармане жалобно пищала Искорка, которая не любила дожди, а сама девчушка, шмыгнув носом, уставилась, задрав голову, на трактирщика, ожидая, что тот скажет.