На том конце трубки, пока Уиллем раздавал приказы, слышалось тяжелое нервное сопение и какие-то громкие голоса в отдалении: кажется, паника коснулась не только комбата, но и его штаба. Однако уверенные команды англичанина, а также уверенность в том, что бронепоезд с артиллерией прикроют не только роту «М», но и саму деревню, которую упрямый, как и все британцы, а шотландцы вдвойне, комендант сдавать не собирался.
- Принято. – послышался приглушенный голос Николса. – Отправлю нескольких посыльных к Муру, и нескольких к Донахъю, пускай концентрируются у брони. Сделаем все! Я со штабом останусь на прежнем месте, чтобы срывов связи не было. Давай там, надери задницы тем, кто Джо обстреливает!
Тем временем на севере, где красные прижали огнем роту Мура, уже не было слышно пулемета: только частые и торопливые, вразнобой, винтовочные хлопки, почти неумолкающие. Зато на юге, где проходила основная линия фронта, послышалось отдаленное громовое русское «Ура!», и трескотня перестрелки усилилась. По-видимому, большевики, какими бы дураками они не были, решили применить классическую тактику, взяв укрепленный крепкий орешек Обозерской в тиски, одновременно атаковав с двух сторон. Но, слава Богу, скоординированной синхронной атаки не вышло – а, может, болос решили, не мудрствуя лукаво, атакой с юга отвлечь весь гарнизон, а потом ударить с тыла в мягкое подбрюшье обороны. Как бы то ни было, людей они, по-видимому, не жалели: даже невеликого опыта Поллока было достаточно, чтобы понять, что фронтальная атака на укрепившегося в окопах и зданиях врага черевата большими потерями. Однако красных русских здесь были целые орды, тогда как каждый англичанин, француз или американец был попросту незаменим. Даже размен десяток за одного был в пользу атакующих: вопрос только в том, хватит ли их сил, чтобы «расплатиться» со свежепришедшим американским батальоном и так кстати задержавшимся бронепоездом.
- Ну вот и хорошо. – флегматично ответил Янг и позвонил в колокольчик: самый обыкновенный, каким в богатых домах вызывают прислугу. На звон показалась чья-то широкая ряха в бескозырке и, выслушав ретранслированные приказы, кивнула, с грохотом удалившись под сибаритское: - Бе-егом!
Когда Уиллем вышел обратно на боевую платформу, вокруг царила форменная суета: десантная партия, а с ней и часть американцев, занимала места за блиндированными стенками вагонов, усиленными мешками с песком, а прочие, под громкую ругань капитана Черри, выстраивалась на полном грузов пятачке, волею судьбы ставшим перроном, готовясь осуществлять прикрытие разводящего пары «Майлза». Русские же железнодорожники, побросав работу, облепили поваленные вагоны, куря и о чем-то насмешливо переговариваясь- вся паника и спешка союзников их только веселили.
Не веселился только напряженный Арнович, выслушавший приказ коменданта и, кивнув, ринувшийся вперед по бепо передавать приказы орудийным расчетам. Он остановился у первой пушки, о чем-то переговорив с невысоким полным артиллеристом в потрепанной шинели, дождался кивка и поспешил дальше. Вскоре его громкий голос, передающий указания лейтенант-полковника звучал на следующей платформе. Артиллеристы же, получив приказ, развернули орудие в сторону предстоящего движения поезда и начали о чем-то тихо и деловито совещаться, периодически указывая друг другу в ту сторону, откуда доносилась стрельба. Эти парни относились к задаче явно серьезно, чего не скажешь о десантниках и полувзводе янки, усилившем экипаж. Эти перешучивались, курили и готовились к увлекательной прогулке.
Когда вагоны, толкаемые сзади паровозом, медленно поползли вперед под перестук колес, на подножку вскочила чья-то черная тень, на поверку оказавшаяся уже знакомым Уиллему отцом Иннокентием. Ткнув в коменданта мясистым пальцем, священник пророкотал:
- Богоугодное дело делаешь, англичанин! На Сынов Сатаны на стальной колеснице идешь! Только куды намылился без господнего благословления, окаянный? Помрешь же, как куренок под колесом телеги! Ну ничего, щас крестом тебя осеню, и всех воинов твоих, и вы защиту от пуль получите, а коли помрете, так прямиком в Рай отправитесь, а убивцы ваши злокозненные, ироды вавилонские, прямиком в Адище!
Размашисто перекрестив Поллока, громогласный батюшка покачивающейся походкой пошел вперед, широкими плечами раздвигая солдат и, не спросясь, раздавая благословления направо и налево.