- С полуэкипажем уже есть наши люди. - после секундных раздумий ответил Рауш, подразумевая Мальчиковского, которого Георгий Ермолаевич предусмотрительно отправил туда на "внеплановую проверку", - А о тюрьме я позабочусь. Вы же отправьте трех или четырех человек из своих к этому Филимонову. Пусть объяснят, что случилось, и встретят Дедусенко, если он объявится. А что касается Капустэна... Я полагаю, к нему стоит пойти одному из вас. Но чуть позже, поговорите пока с министрами.
Константин окинул взглядом парочку эсеров, еще раз удостоверился в том, что ничего не забыл, и произнес:
- Встретимся здесь же. - он поднес руку к козырьку фуражки, - Честь имею.
Скоро явились Томара, Ганжумов и Якимович. Последнего Рауш немедленно отослал с приказом Лукошкову с его взводом взять под охрану городскую тюрьму, а если туда явится Дедусенко, то непременно его арестовать. С Ганжумовым и Томарой же речь зашла о берсовом золоте. Скоро было обнаружено, что горцы уже успели ретироваться, а единственной оставшейся зацепкой осталась "тень отца Гамлета", Виссарион Хетагуров.
- Золото, господин полковник. - холодно ответил барон на произнесенный мертвым голосом вопрос убитого горем полковника, - Мне нужно золото.
Константин посмотрел на реакцию горца. Его слова, конечно, сами по себе прозвучали весьма провокационно, даже грубо. Но Рауш был уверен, что возмущение его сейчас более чем оправдано.
- Кто-то из офицеров конно-горского отряда, - начал объяснять он, - говорил о некой "кубышке", которая мертвому Андрею Александровичу больше не нужна, а значит следует поскорее к ней наведаться и ее содержимое извлечь, чтобы расплатиться по неким долгам с горцами. Речь шла, я полагаю, о том трофейном большевистском золоте. А говорящими были, кажется, Мелиа и граф Ребиндер, хотя я могу и ошибаться. Ну и теперь конно-горский отряд вместе со всеми офицерами действительно исчез.
Снова Рауш взглянул на Хетагурова, надеясь увидеть какие-то эмоции на его лице.
- Видит Бог, - уже с нотками гнева в голосе заговорил Рауш, - зная о репутации Туземной дивизии, я намеревался просить Георгия Ермолаевича дать амнистию всему отряду. Чтобы боеспособное подразделение не пропадало под арестом. Но вы ведь понимаете, что амнистия будет совершенно невозможна, если ваши всадники ограбят собственного погибшего командира?!
Константин хотел было продолжать, но все же передумал. Только спросил Хетагурова мрачно:
- Вы можете остановить это безумие? Вы можете хотя бы сказать, где сейчас может быть отряд?