К великому счастью Маши хотя бы лязганья пулемета на расстоянии пары десятков шагов ей слышать в жизни не доводилось, поэтому она встревожилась, лишь увидев, как неистово заметался Венечка.
В ладони сама собой возникла рукоять бесполезного сейчас пистолета, который покоился в кармане пальто. Мария, прежде чем чересчур поспешно юркнуть в предложенный лаз (на безрыбье и рак-рыба), даже успела пожурить себя за столь истерическое восприятие ситуации, на которую все трое повлиять не могли и уж тем более при помощи оружия.
Последней в лаз прошмыгнула Вера, но внезапно замешкалась. Дернулась раз, дернулась два, послышался негромкий протяжный треск сукна, и девушка, не удержав равновесия, чуть не упала на Машеньку.
- И-извини! – сбившимся голосом попросила прощения она, стараясь говорить негромко.
- Фух, успели! – рядом шумно выдохнул Осипов, с любопытством осматривая черный в ночи двор с темной громадой дома. – Я уж думал, если не англичане из пулемета причешут, так паны перестреляют!
- А с чего вы думаете, что они будут в нас стрелять? – удивилась Данилевич, пытаясь рассмотреть, что случилось с пальто. - И, может, не будем стоять у самого забора? Или вы думаете, что идущие по улице поляки не умеют лазить через заборы и не пролезут туда, куда пролезли мы?
- Я не думаю! – гордо ответил Венечка, первым отправившись во тьму двора. – Мой долг – защищать вас ото всех: союзников, большевиков, бандитов! Иначе меня князь заживо съест, без ножа и вилки, - стараясь говорить весомо, продолжил он, - с портупеей и сапогами!
- Да не орите вы, иначе сейчас все сбегутся. – шипению в голосе Данилевич могла позавидовать и змея.
- Да я не…
- Вот и не надо.
- Может, в дом попросимся, переждем? Чаю горячего попьем, а то, - юноша поежился, - дождь опять усилился.
- Кто нас пустит? Обывателю скорее еще комод к дверям подтащит, чем откроет Бог весть кому. К тому же там вон, в заборе впереди, чуть левее темный провал. Может, еще одна дырка? Тогда мы пройдем через нее обратно на Финляндскую, и домой проберемся дворами с Набережной, а не с Троицкого. К тому же, если нас и правда примут за врагов, нас будут искать здесь и в доме в первую очередь. Маша, ты… вы как думаете?
«Времена сейчас такие…» слышала Маша четвёртый год.
Когда у соседки все три сына и муж на войне сгинули - «Ох, Мария Карловна, горе-то какое, но ведь времена-то нынче какие!».
Когда большевики безнаказанно расправы учиняли - «Времена сейчас такие…».
В дырку в заборе лезть - «Времена…» послышалось в голове у Маши соседкиным голосом. И поняла тогда Маша, что, видимо, некоторые вещи действительно только «временами» и объяснишь.
Вот, например, ситуация, в которой все трое оказались, была даже в некотором роде забавной. Если бы Мария не устала, напитанная до отвала событиями уходящей ночи, она бы может и улыбнулась - внукам о таких приключениях только и рассказывать. И когда-то она и правда посмеётся. Но не сейчас.
- Какой чай, Вениамин?! - строго прошептала Маша. -Если стрелять начнут, от этого дома камня на камне не останется, - она именно так представляла себе пальбу из пулемета. Не останется ничего, как от Помпеи.
- Идёмте скорее дальше. Чаю и у нас попьёте.
- А почему же, Верочка, - спросила она уже на ходу, - нас непременно за врагов примут и искать начнут?
Венечка, которого женщины форменно заклевали, стушевался весь, плечами поник да носом шмыгнул жалостливо так. Пускай свет тусклых фонарей и не добивал до двора, и не было видно лица юноши, а все равно становилось понятно, как ему стыдобственно. Юнкер остановился и, видимо, щелкнул каблуками – судя по звукам, он умудрился залезть в глубокую лужу, и вместо звонкого и чистого звука раздался только плеск и глухой стук.
- Сударыни! Я должен вас оберегать, и все сделаю для этого, как настоящий белый рыцарь, как славный Роланд! Прощения прошу, не подумал!
- Да тише вы, ради Бога, рыцарь наш драгоценный, и идите вперед. – Вера подтвердила прописную истину, что орать можно и шепотом.
Молодой человек понуро пошлепал вперед, дамы, предусмотрительно обогнув лужу, последовали за ним. Данилевич, понимавшая, что будет с ее картонно-замшевыми полусапожками при попадании в воду, старалась идти осторожно, «подвигов» юнкера не повторяя. На вопрос Машин она, поправив очки, негромко ответила, чуть помедлив – видимо, решала, можно ли перейти на ты наконец и прекратить общаться с товаркой по несчастью, словно они на службе:
- Не знаю, Маша. Веня сказал, что могут, а я проверять не хочу. Все словно с ума посходили, и Бог весть, что придет в голову очередному человеку с ружьем.
Вера оказалась права. На той стороне забора тоже была дырка – хозяева, видимо, за своим имуществом совсем не следили. Подошедших к ней встретил надсадный брехливый лай какого-то местного пса, заставивший вздрогнуть и потом тихо ругнуться настороженного юнкера. Осипов первым нырнул в проем, откуда почти сразу высунулась его голова, сообщившая:
- Чисто.
- Маша, сначала ты, потом я. – Данилевич повернулась вполоборота, стараясь не выпускать из поля зрения ни дом, ни тот тайный путь, откуда они пришли.
«Ох», - только и смогла Мария, что охнуть про себя.
- Верочка, только держите оружие наготове. На всякий случай, - спокойно прошептала Маша, когда они с Верой поравнялись, а затем, будто делала так всегда, вёртко прошмыгнула в очередной беспечно открывшийся им навстречу лаз.
Вера застыла женой Лота, стараясь ни звуком не выдать свое присутствие. Глупая предосторожность после того, как они столько нашумели, да и одета она была не подходяще, чтобы быть незамеченной на фоне темной стены забора. Но все обошлось: ни одной живой душе не было интересно, что происходит во дворе у соседа. Девушка, убедившись, что угрозы нет, пролезла за всеми.
- Все спокойно. Идемте.
Оказалось и правда спокойно. Англичане были на своей позиции, поляки – где-то неподалеку с ними, и до следующего перекрестка дела не было н кому. Выйдя на набережную и пройдя между двух близко стоящих домов, троица путешественников спустя недолгое время вышла к черному ходу дома, ставшего на время двум барышня родным.
- Добрались! – вздохнула Вера.
- Точно? – Венечка решил перестраховаться.
- Конечно! Спасибо вам за помощь, господин юнкер!
- Рад помочь прекрасным дамам! Разрешите идти? Служба-с!