Возвращённый народными волнениями с небес на землю Поллок был зол.
Первичные его растерянность и тревога быстро сошли на нет, стоило коменданту присесть за стол и увидеть разобщённость самих так называемых делегатов. Ну здорово. У одного гостим, легитимность ему обеспечиваем, с другим дела коммерческие ведём, а третий-черноволосый вообще кто? Да никто, если подумать-то! Ещё и деда какого-то с собой прихватили. Смотрите-ка, ветеран нашёлся. Забыл что ли, чем Крымская война закончилась? Вот люди-то, у них под боком реальный враг по лесам да оврагам шебуршится, а они на союзника замахиваются, старые обиды в памяти вороша!
Уиллему пришлось выдержать довольно долгую паузу, чтобы собраться с мыслями и придумать, как ответить местным бунтарям так, чтобы те не обиделись. Помогло то, что говорить приходилось через переводчика, а то бы Уиллем им сразу вывалил всё, что о них думает, вояках недоделанных.
ー Я прошу вас не волноваться за арестованных, они действительно в скором времени будут освобождены.
Так, ну с главным вроде разобрались, хотя нет, ну какое это главное-то? Неужто эти деревенщины и правда подумали, что коварные шотландцы одной рукой морковку да лук к грядущему пиру режут, а в другую вот топор взять надумали, головы рубить?
Уиллем вновь надулся от распиравшего его негодования, и новая пауза пришлась как нельзя кстати ー и переводчику время дала на работу, и самому Уиллему на успокоение. Однако, пора была переходить к действительной сути произошедшего.
ー А вот про пленных и "службу на англичан" позвольте спросить. Вы что ли в плен тех болче... болшени... Чёрт, вы их что ли в плен взяли?!
Вспыхнул так вспыхнул, ну просто ад кровавый, стыдоба-то какая. А название противника, оказывается, вслух и не выговоришь, даже странно. На бумаге и в уме как-то проще оно звучало.
ー Я имею в виду, это наши пленные, вы понимаете? ー Поллоку даже пришлось на себя и своих подчинённых для точности пальцем показать, ー А те двое, что новые-последние, я так понял, сами ночью пришли, чтоб с голоду в лесу не помереть. Если так, то в чём заслуга ваших кровожадных односельчан? В том, что не испугались за ружья подержаться? В каких таких боях бравые ополченцы успели себя показать, да ещё и сражнувшись при этом аж за англичан? Это мы, чёрт возьми, тут за вас сражаться пытаемся!
Он всё-таки вышел из себя, привстав из-за скамьи и грузно оперевшись о скрипнувшую столешницу. Дыхание даже сбилось, но не останавливаться же теперь из-за этого!
ー Своих пленных возьмёте, так хоть четвертуйте! ー Уиллем кинул быстрый взгляд на замешкавшегося с подбором слова Арновича и подкинул тому синонимов с королевского плеча, ー Повесьте, пытайте, колесуйте, сажайте на кол, бросайте в пруд с саблезубыми омарами, в конце концов!
Комендант в чувствах вышел из-за стола, но тут же сделал полный поворот и затряс перед лицами переговорщиков указательным пальцем.
ー Вот только задумайтесь, проклятье, задумайтесь! Если придут красные. Если они победят! А это не невозможно, чёрт подери! Тогда все шотландцы, французы и прочие американцы отступят, а вы останетесь среди трупов наших товарищей и убитых вами пленных. И я вас-идиотов уверяю, на нас вы это не свалите. Найдётся, всегда найдётся кто-то, кто расскажет, как оно было на самом деле. И тогда сами себе ответьте, кого из нас, если доведётся попасть нам всем в плен, красные расстреляют, а кого нет?
Обрубивший в запале свою речь Уиллем и сам сейчас был уверен в том, что до сих пор полутаинственные для него самого большевики действительно проявят благородство и сохранят жизни тем, кто хорошо обращался с их пленными товарищами. Древние же принципы, "как ты, так к тебе", "око за око", "зуб за зуб". Разве что-то изменилось? Разве успел человек настолько озвереть за 4 года в окопах? Когда обесценилась жизнь человеческая? Несколько дней назад эти проклятые большевики сами вышли на дорогу и бухнулись в ножки иностранцам, так стало быть сами-то в гуманизм верят! Почему мы-то тогда от него отказываемся?
К чёрту сомнения. От судьбы не уйти, а проверка всех высказанных теорий уже буквально за углом. У Уиллема пылали щёки. Не хватало воздуха. На улицу! Рубить, так с плеча, ругать, так всех. И всё бы так.
ー Ну что, господа, пойдёмте ваших арестантов освобождать. Хотите мои извинения услышать? Прилюдные, вероятно? По рукам, но только если сами арестованные первыми извинятся, за нарушение дисциплины и самовольные действия.
Дошедший было до дверей Уиллем резко развернулся и быстро вернулся к столу, склонившись над ним так, чтобы каждый из сидящих при желании мог бы пожать ему его протянутую руку.