Уиллем присел на корень кривой берёзки, что нависала над глинистым обрывом у реки. Ноги не держали. Неловко было, конечно, вот так перед людьми разваливаться, не все же ещё разошлись, видят бледного коменданта. Видят как пот утирает со лба, как неосознанно сжимает-разжимает кулак, как не сразу вспоминает про револьвер в другой руке и ещё несколько секунд думает, перезаряжать его или стошнит в процессе, и ну его к чёрту... Глупо всё это выглядело, должно быть. Просто сил как ни в чём не бывало уйти со всеми у Уиллема не осталось, все на нелепое противостояние потратил.
Грегу рукой только махнул, идите, дескать, потом догоню. Впрочем, надолго лейтенант-полковник у деревца не задержался. Как пятна крови, что с расстрелянных вытекла, заметил, так и ушёл. Нет бы видом реки умиротвориться или отдохнуть, глаза прикрыв и спиной к стволу древесному прильнув. Плохое место, плохие люди, плохие дела.
Не русских то вина, конечно, тем более не шотландцев. Просто кто-то из местных дешёвой мести захотел, а кто-то из пришлых ー дешёвого удовольствия. Безответственность. От неё все беды.
Уиллем не то чтобы сильно уверен был в собственном тезисе. Но он и не абсолютную истину определить пытался, а на твёрдую почву выбраться, успокоиться. И потому дальше обдуманного мыслить не стал.
Ему ещё менее приятное дело предстояло ー насильника вычислить и наказать, и тут-то одним револьвером и холодным взглядом не обойтись. Солдатам и сержантам что-то сказать придётся, да как слова подобрать. Впрочем, и не прямо сейчас их говорить ещё.
Промелькнула мерзкая мыслишка у Поллока, что вот бы прямо сейчас большевики напали! Не пришлось бы тогда всю эту грязь разгребать, выпустил бы тогда всех ополченцев-линчевателей из подвала да в бой, и насильника бы того убили бы может, и не так уже больно и горько было бы потом, после боя, расследование вести.
Война всё спишет, так может и негатив такой вот тоже? Хоть какая-то польза от неё была бы.
Уиллем постоял ещё несколько секунд на крутом берегу, вслушиваясь в окрестности. Вздохнул, так и не услышав никакой больше стрельбы, развернулся и зашагал обратно в дом старейшины.