Нумера мне конечно нужны дворянские, - продолжила Ласточка, - но только если в них прилично настолько, чтобы привести англичанина. Нужно будет помещение на двоих, напитки и легкие закуски. Ну и банщик, конечно, не самой же мне вениками махать.
Женщина обозначила на губах холодную, светскую улыбку:
- И мы будем именно париться, для всего остального есть дом.
Интонации Ласточки на служителя бани никакого впечатления не произвели. Скорее даже наоборот: на харе появилось самое что ни на есть скабрезное и всепонимающее выражение. Сальные глаза скользнули по лцу девушки, особо на нем не задержавшись, потом словно бы маслянисто облапали фигурку и, видимо, остались удовлетворены увиденным – судя по эдакой смеси мечтательности и грязи: словно от мыльной воды, оставшейся после купания вылезшей из месячного сидения в окопах роты.
Насловах холуй, впрочем, остался вежлив – так, по-видимому, как он понимал это чуждое слово:
- Усе будет. Дворянские приватные мы отприличнили, и англичане туда ходят. И французы с сербами, если что, да и паны барышень приводют – и никто не жаловался. Мужчины, если что, еще и не зеленом сукне могут партию-другую сыграть, пока их женщины отдыхать изволют.
Банщика обеспечим лучшего: самого генерала Пулю отхлестывал! Хошь еловый, хошь березовый, хошь с маслами разными, как некоторые любят: столичный шик!
А еще, - он заговорщицки прищурился и склонился к Наташеньке, дохнув на нее ароматами чеснока и перегара, - за рупь мы забудем о том, что вы здесь были, и даже записи не внесем: если барышня при муже, тот не узнает ничего!
Выпрямившись, лакей продолжил уже деловито:
- Так ко скольки вас ждать? Чтоб приготовиться, значицца. И четвертинку от всего авансом извольте – сейчас посчитаем, сколько.