То, как Федоров пил крепкий чаек, совершенно не вязалось с обликом опытного, прожженного революционера. Как-то это по мещански жеманно выходило: сначала, пока горячим был, из блюдца шумно прихлебывал, а потом, когда осталось не больше половины чашки, подносил ее к кубам, отставив мизинчик, словно какой-то купчик или уездный стряпчий.
- Чаплин?, - хохотнул он, - Поп и рад бы к попадье, да инструмент забыл в бадье! И ерзает вроде, и движенье есть, а прогресса нету. Зато мастерски имитирует активную деятельность в перерывах меж тем, как глаза заливает!
- Не злорадствуй, Миш, - ласково отдернул его Маслов, - по сравнению с мурманским сидельцем Звегинцевым он еще не худший вариант, да и с помощничком моим, Самариным, тоже. Оба – генералы, а мозгов как у безголовой курицы. У Самарина один плюс – верен, собака, так как знает, что за то, что ручкался и в десны целовался с Керенским, его обратно не примут. Хотя уверен, что если бы ему предложили предать нас другие революционеры, он бы мигом согласился.
В общем, Степан, - разговор управляющий военным отделом продолжил уже с Миллером, - Чаплин наш делает все сам со своими пьяными дружками, но выходит у него не очень. Он хоть и популярен у офицеров, но не главком, нет. Из него вышел бы, наверное, великолепный помощник комполка как по строевой, так и по хозяйственной части, хороший полковник и даже, наверное, неплохой комдив: не бездарен, этого не отнять. Но чтобы командовать армией, даже маленькой, нужны более глубокие умы или хотя бы хорошие советники, а не шайка-лейка, что в рот глядит и ловит каждое слово. Нужен не солдат, а политик с помощником в виде снабженца – и тогда все заработает, как надо.
Шумно отхлебнув чай, Михаил Михайлович перехватил инициативу у отвлекшегося Маслова. Такое ощущение, что Федоров прямо-таки хотел продемонстрировать, какой он хорошо во всем разбирающийся и сколь много знающий:
- С флотом нельзя-с, никак нельзя-с. Его свои дружки, что чином и чинопроизводством старше, заклюют. Это же флот, а не армия: эти попередохнут, но выскочек не потерпят. Они же все его приказы похерят просто потому, что им каперанга дал, еще, - он смешно надул щеки и прогундосил, - Царь-Батюшка собственноручно!
Вопрос о Филоненко поставил говорливых чиновников от революции в тупик. Они переглянулись, пожали плечами, даже приуныли как-то. Федоров спрятался за чашкой, первым отведя взгляд, и Маслов, чуть ослабив воротник, ответил:
- Степан, я знаю, что ты с ним приятельствуешь. В этом ничего такого нет, но я не хочу говорить плохие вещи про твоего знакомца. Миксимилиан действует в интересах только лишь Максимилиана и будет тащить одеяло на себя: он во власть не наигрался и мнит себя новым Керенским. Плюс к тому, он в подполье не был и при перевороте ничего не делал, так что пускай пока побудет гласным, если его выберут, а тем посмотрим. В Целедфлот нужен умный и умеющий лавировать человек, а это не про Филоненку. Он его расколет окончательно, вместо того, чтобы объединить.
Федоров, толи решившись, толи дождавшись ответа Маслова, сбалагурил, мигом повеселев:
- Тобишь хороша Маша, да не наша. Максимильяныч же на меньшее, чем товарищ начальник отдела, не согласится, а кто будет ему место уступать? К тому же он наверняка будет действовать в соответствии со своей фамилией – филонить, значит. Так что пущай покажет, что он для Архангельска, а не Архангельск для него, согласен?