- Нет, благодарю. - кратко отозвался Рауш на предложение хозяина кабинета.
Барон уселся, придерживая ножны, на предложенный стул и положил ногу на ногу. Задержал взгляд на куске красной ткани в рамке, а затем поднял глаза вновь к Вадиму Владимировичу, словно собираясь задать вопрос. Вопрос, однако, так и остался невысказанным: Константин лишь на секунду приподнял уголок рта в намеке на язвительно-пренебрежительную улыбку. Затем извлек из кармана маленький блокнот и снял с крепления на адъютантском аксельбанте свинцовый карандаш. Черкнул что-то на желтоватой бумаге и произнес бесстрастно:
- Прошу вас принять во внимание тот факт, что содержание нашей беседы здесь и сейчас будет составлять военную тайну. Разглашение сказанного кому бы то ни было, вне зависимости от чина или занимаемой должности, недопустимо и будет караться по всей строгости закона военного времени, вплоть до применения мер самых суровых.
Рауш сделал многозначительную паузу, позволяя собеседнику осознать gravitas ситуации, и взглянул на Молоствова, оценивая его реакцию.
- Могу я рассчитывать на ваше всестороннее содействие?