- Вот сука контра подзаборная! - в сердцах выругался и сплюнул Мухин. Он чувствовал, что расползание отряда - это прежде всего его вина и его ответственность, пусть и вызвано это было приходом нового командира. Но что ему было делать? Всю ночь дежурить, чтобы никто не сбежал? А кто тогда в разведку пойдет? И кто мог знать, что рязанцы - такие кисейные барышни, с этим будем воевать, а с этим нет.
- Иди к остальным, - довольно резко оборвал он Агеева. - За собой смотри, чтоб не потерялся!
Немного придя в себя после такого неприятного камуфлета, Иван прикинул обстановку: рязанцы ушли, безусловно, потому что среди них был сильный лидер. Конечно, если рязанцев не догнать - могут и другие организоваться, отряд, где хочешь пришел, а хочешь ушел - это не отряд. Но в любом случае, пока они не увидят Фрайденфельдса в деле, не почувствуют его хватку, его успех - проблемы все равно будут.
- Ну что, командир, - сказал он хмуро. - Будем их догонять? Или на станцию пойдем и черт с ними пока что?
Иван понимал, что если они пойдут за рязанцами и поймают их, будет бой, а если вдруг не будет, кого-то придется расстрелять, не сейчас, так потом. Фактически, дезертировали, напали на часового... наломали дров, в общем. Это не то же, что "отстать" на марше.