Пастырь Люциус сказал, что это дело связано с тем мужиком, что по какой-то случайности попался на пути Паку, когда тот возвращался в жилище Нормана. То ли полуживой, то ли полумертвый - для себя дикарь так и не смог уловить разницу в понятиях, о которой говорил его благодетель. Да и не важно это... а важно то, что было при мужике! То что оказалось в руках Люциуса. Сам Пак толком и не понял что это, но явно нечто важное, настолько, что пришлось идти в эти угодья.
Эта местность была дрянной. Впрочем, как и та, где жил пастырь. Воняло смертью, словно сам Дух Хвори Нечистой сделал эти земли своими угодьями, заставляя тела местных тлеть заживо. Люциус говорил, что кроме Вождя духов нет, но в такие моменты Пак сильно в этом сомневался: если Духа Хвори нет, то откуда идет дождь-который-жжот? С-неба-которого-нет. Что это, если не духи навели порчу на это место?! Но Пак не спорил - Люциус был умный, знал много, спас дикаря. И других спасал. Большой знахарь! Но шаманом не был. "Живет тут долго, глаза пеленой застланы, вот и не чует Духа", - решил про себя бывший гладиатор.
Как оказалось, к земле над головой можно было привыкнуть, а вот к ощущению постоянно витающей в воздухе тревоге - нет. Слишком много людей, слишком мало пространства - это душило дикаря, привыкшего, к большим свободным от застройки пространствам, к безлюдным просторам, где можно идти несколько дней и не встретить ни души. Здесь же жило столько людей, сколько Пак не видел за всю свою жизнь там на Земле. И каждый выглядел как гнилое яблоко. Вот и сейчас Пак заходит в дом-где-пьют первым, оценивая обстановку и смерив взглядом воина-охранника у входа. Ничего, чтобы представляло явную угрозу здесь и сейчас, но это не приносит успокоения.
Снова эта вонь, к которой дикарь всё никак не привыкнет. Он не знал что именно это был за запах, ему не хватало слов описать его, но одно Пак уяснил наверняка - с этим запахом всегда приходят неприятности.