Наслаждаясь пиром в честь, формально, хорошего настроения короля, Себастиан отдался на откуп придворным рефлексам, будто пилот включил авто управление корабля. Дейн отвечал на шпильки и вставлял дежурные замечания в реплики гостей, отвешивал обязательные комплименты, не забыв поздравить леди Керай с дебютом ее дочери и похвалить новую портупею фебунского льва лорда Морра. Старик кичился тем, что лично застрелил хищника, из которого была сделана портупея, но во дворце ни для кого не было секретом, что Морр заказал перевязь на Базаре, а полугодовое отсутствие лорда при дворе, якобы для охоты на Фебусе, на самом деле было связано с длительной реабилитацией после приступа и подбором новых анагастиков, так как старые перестали действовать. Расстраивать пожилого аристократа, который, по слухам, застал бомбежку Дринакса, никто не хотел, но оставить такую неловкую ложь без внимания двор тоже не мог, поэтому последние два месяца главным придворным развлечением было сочинять новые витиеватые похвалы портупее Морра и произносить со всей возможной серьезностью. Постепенно соревнование перерастало в игру на выбывание - кто сможет продержать дольше других и не раскусит ли оставшихся старик, изрядно сдавший за последние десятилетия, но все же еще не окончательно впавший в маразм.
Знакомое, и от того легкое общение позволило Дейну очистить голову от груза мыслей, который давал на него с момента, как он услышал план Олеба. Все, что было до этого момента осталось в прошлом, все, что будет завтра, еще не наступило. Сейчас можно было наслаждаться моментом, вдыхая аромат молодого корданского вина и дополняя его вкус сочным красным мясом. Король был особенно щедр в этот раз, устроив дефиле достижений дринакской кулинарии, и к третьей перемене блюд, когда запеченные кабаньи головы, цыплята с язычками в беконе и густые, как пюре, супы уступили место сладостям, а гости перешли с молодого вина на шерри, Себастиан стал опасаться, что смерть от вызванного обжорством апоплексического удара грозит ему гораздо вернее, чем от пиратского лазерного импульса. Особенное беспокойство вызывал Олеб, который, против обыкновения, собирался перепробовать каждое блюдо из подачи, закидывая на свою тарелку и жирные пироги, и тушеного кролика, и пудинг, и говядину с подливой. От одного наблюдения за трапезой монарха можно было вызвать у себя приступ подагры, поэтому Дейн, весьма сдержано налегавший на яства, предпочитал больше внимания уделять гостям ужина, в том числе предлагая своим новым соратникам отведать то или иное блюдо. Перед Лином было неудобно. Выходило, что ради вот этого вот торжества гедонизма и была завоевана его родная планета. Речи о том, что помимо пирующего короля в Летающем дворце живет еще два десятка тысяч человек, которых просто невозможно прокормить одной гидропоникой станции, выглядели бы сейчас только хуже, поэтому вместо неуместных оправданий Себастиан порекомендовал молчаливому азимцу фазана с травами и ягодным соусом.
Погружаться в новый виток размышлений о предстоящей миссии Дейн не собирался, время для этого уже прошло, теперь предстояло увидеть, чем все закончится. К чему может привести эта авантюра, Себастиан понимал даже слишком хорошо. Возможная неудача совершенно не страшила. В плохом раскладе Харриер закончит этот этап своей жизни там же, где и начал - дрейфуя между звезд с мертвым экипажем на борту. Возможно, в Пределе просто станет на одного пирата больше. По-хорошему, у Олеба не было никакого контроля за тем, что будет делать экипаж. Точнее, этим контролем был Дейн, но помимо него никто не мог гарантировать, что Харриер станет придерживаться изначальной миссии после того, как покинет порт. Тамо мог плюнуть на Дринакс и, например, прыгнуть на Теев, чтобы присоединиться к пиратскому флоту. С таким кораблем шансы на успех были немаленькие.
Однако, все эти опасения были мелочью по сравнению с тем, что грозило Дринаксу в случае успеха. Безжизненное, затянутое желтыми облаками напоминание о цене гордости было перед глазами каждую секунду. Асланы пощадили дворец не из своеобразных понятий о чести, а потому что он не представлял угрозы. Возможно, они даже сделали это сознательно, решив понаблюдать за тем, как знать королевства будет медленно вымирать в золотой клетке. Что же, кто теперь смеется последним?! Но реальность была такова, что стоило Дринаксу снова начать представлять из себя что-то, как реакция иерата будет незамедлительной. Наградой за успех всей каперской авантюры был новый конфликт с асланами.
Себастиан прекрасно это понимал. Он представлял себе ставки и риск, но также он был уверен, что эта конфронтация необходима. Жертва любого насилия - а, чего уж таить, Дринакс был хорошенько так изнасилован кошками - испытывала подсознательный, зачастую подавленный страх повторения травмы. Преодолеть этот страх было главной задачей любой терапии, и королевство не было исключением. Страх довлел над жителями дворца. Еще полвека назад многие придворные то и дело вглядывались в черную даль космоса, гадая, не появится ли из-за изгиба планеты боевой крейсер иерата, решивший, наконец, закончить начатое два столетия назад. Тень поражения была незримым и самым влиятельным участником любого королевского совета, ей не нужно было произносить ни единого слова, чтобы каждый присутствующий держал в голове мысль "а что иерат...?" Возможно, Олеб был единственным, кто не испытывал этого страха, и поэтому Дейн был готов довериться ему, но даже король был вынужден брать в расчет болезненное наследие асланов. Кто-то мог бояться их, кто-то ненавидеть, кто презирать, кто-то делать вид, что они вовсе не имеют значения, но все это были проявления одного и того же поражения, одной и той же травмы, залечить которую можно было только встретившись с иерартом лицом к лицу. Взглянуть в глаза своему несостоявшемуся убийце и понять, что у него больше нет над тобой власти. До тех пор, пока это не произойдет, Дринакс никогда не сможет возродиться по-настоящему.
На следующее утро Себастиан был свеж и бодр, будто не провел вечер в возлияниях, и с читаемой гордостью следовал за королем во время экскурсии по кораблю. Ремонт был далек от завершения, но даже сейчас Харриер впечатлял. "Лучший корабль Дринакса," - прокомментировал инженерный отсек аристократ, не став уточнять, что Харриер был лучшим, потому что единственным. Дейн прибывал в отличном настроении, и главной причиной этого была скорое отбытие. Не то что Себастиану не терпелось сунуть голову в петлю, но осязаемая перспектива вырваться из того серпентария, свидетелями которому вчера была вся команда перевешивала все возможные риски. Из-за этого возбужденного состояния аристократ мало внимания уделял самой экскурсии - в конце концов, он уже видел убранство корабля и успел провести достаточное количество часов, разглядывая барельефы и прикасаясь - буквально - к древнему наследию своей родины.
Обуздать собственное нетерпение Дейну неожиданно помог Лин. Так уж вышло, что хотя тот и вырос вдали не то что от космопортов, но и от цивилизации вообще, вся его взрослая жизнь оказалась связана с космосом и кораблями, сей космос бороздящими. Нет, конечно, он не был одним из флотских, которые с ними жизнь не просто связывали, они на них, по сути, и жили, но побывать ему довелось на достаточном количестве всяких разных судён, судёнышек и... судищ? Несмотря на это, он никогда не испытывал ни той привязанности вперемешку с благоговением, которое испытывали к своим кораблям некоторые, ни особенного интереса к их устройству и функционированию, ни восхищения их контурами и цветом обшивки. Все они виделись ему просто инструментом для передвижения из точки «А» в точку «Б», не более того. С другой стороны, если эта авантюра не потонет (вмести с ними) после встречи с первым же испытанием, чего, в принципе, нельзя было исключать, что она затянется, а значит жить на этом «Харриере» ему придётся долго, по крайней мере, дольше, чем доводилось быть на одном и том же корабле раньше. Именно поэтому, хотя ему сложно было ощутить что-то кроме скуки от внешнего вида и несколько пренебрежительного удивления от излишне вычурных интерьеров, он всё же старался прислушиваться и приглядываться.
— С... — чуть было не повторил ошибку прошлого вечера он, обращаясь к Себастиану. — Лорд Дейн, разрешите вопрос.
— Конечно, Лин, — отозвался Дейн, удивленно приподняв бровь от формализма бывшего военного, но заострять внимание на этом не стал. Порядки на корабле определить Рейнир, в том числе необходимую степень субординации и обращения между офицерами и рядовым составом, — Чем могу быть вам полезен?
Коротко кивнув, бывший космопех продолжил:
— Точнее будет сказать, что вопросов у меня несколько, но начну с этого: являются ли бывшие вчера на приёме в тронном зале у его величества королю Олебу Шестнадцатому всеми, кто отправится на это задание? Исключая, разумеется, их величества.
— И Ее Высочества, верно, — кивнул Дейн, — Насколько я знаю, нас семеро. Счастливое число, так сказать. Возможно, нам потребуется дополнительный экипаж, если дела пойдут успешно, но до этого момента еще предстоит дожить.
Попытавшись на всякий случай запомнить титул для принцессы, упоминанием которого его мягко поправил Себастиан, Лин прикинул, сверяя свои скудные познания в управлении и... как там это вообще называлось — поддержке? содержании? — космических кораблей с размером нанятого для задания отряда. На полный штурмовой отряд тут, конечно, не набиралось, но это он и так знал, а вот было ли достаточно здесь для этой цели? Оставалось предположить, что да, иначе кто бы их отправил?
— Понятно, — снова кивнул он. — Мой второй вопрос касается цепи подчинения: Тамо Рейнир — капитан этого корабля, это ясно, но где находятся в ней остальные? И вы, лорд Дейн.
Этот вопрос был хорошо понятен Себастиану, и он даже кивнул в такт словам Лина, мол, понимаю о чем речь.
— У меня нет никакого особого положения на борту, если вы об этом. Конечно, я не стану говорить, что положение вообще не играет никакого значения, это было бы неправдой, — Дейн провел пальцами по усам и бакенбардам, формулируя следующую фразу, — Но оно важно, прежде всего, за пределами корабля. Здесь же... — Дейн скосил взгляд и, убедившись, что король и вившиеся вокруг него техники отвлечены красотами Харриера, продолжил, — Наш капитан — Тамо Рейнир, и я собираюсь следовать его командам так, как делал это во время службы. Какой будет дальнейшая иерархия, да и будет ли она вообще, я хотел обсудить без мазута, — Себастиан чуть понизил голос и подмигнул с хитринкой во взгляде, — когда на борту останется только экипаж.
Дальше Дейн продолжил говрить уже обычным тоном.
— Традиционно, синадальский флот разделял экипаж подобных кораблей следующим образом. Во главе капитан, это очевидно. Следующий по старшинству - пилот корабля, в звании Старшего помощника. Затем Исполнительный офицер - навигатор и связист. Затем Главный инженер. Далее - рядовой состав экипажа, без разделения. Если Тамо решит придерживаться этой традиции, то получится, что по старшинству идут он, потом Александра, затем я, затем Лем.
Его собеседник помедлил, обдумывая сказанное. Его интерес здесь не ограничивался пониманием того, чьи приказы обязан был слушать он лично — конечно, это тоже было важно, но осознание всей картины целиком могло помочь, если дело и впрямь пошло бы наперекосяк. Никаких особенных неожиданностей тут не было, разве что Себастиан скромно поместил себя аж на третью ступень этой лестницы. Что же, оставалось посмотреть, действительно ли его — и, по совместительству, Дринакса — интересы будут стоять после приказов капитана.
— Понял, — коротко ответил Лин.
На этом беседа сама собой угасла и лишь когда команда снова оказалась на мостике, уже без посторонних, Себастиан вспомнил вопрос короля о названии корабля.
— Предлагаю компромисс, — обратился Дейн к капитану, — Я не буду настаивать на "подобающем" названии корабля, таком как Спаситель империи или Синдальский ястреб или что-то менее вызывающее, но настолько же пафосное. Взамен мы наложим вето на имена вроде Мэри, Крошка и тому подобные. Все-таки, хотя наше лицо и будет скрыто маской, это лицо Дринакса, и будет комично слышать реплики вроде "мы спасены! Это Посудина!" — Себастиан всплеснул руками, изображая ликование осажденных планетян, которые увидел в небе трассер Харриера, — У меня даже есть компромиссный вариант. Жар Птица (в оригинале Firebird), не так избито, как феникс, но то же по сути.
Дейн сел в кресло навигационного офицера, откинулся на спинку и повернулся к Рейниру. Дерево тихонькое вздохнуло, но сам механизм сработал бесшумно. Панель управления как будто сама прыгнула под пальцы, так и маня запустить необходимые для прыжка расчеты. Себастиан почувствовал легкую дрожь предвкушения, разгонявшую по телу тепло. Всего пара часов, и они будут в открытом космосе.
— Нам нужно озаботиться снаряжением, — Дейн вернулся к обсуждению, — И оставить заявки на ремонты. Во дворце есть одно место, где можно достать необходимые нам вещи, это Базар. Мы проходили мимо него вчера. Тамо, если найдется минутка, я хочу познакомить тебя с владельцем заведения, мистером Рачандо. Он относительно надежный малый, по крайней мере, когда дело касается бизнеса. Если договоримся с ним, то можем отправиться к цели не порожняком. В любом случае, будет лучше, если дворяне будут считать нас экипажем вольного торговца, ведущего дела с Рачандо. Меньше вопросов станут задавать.