Если ты проснулась голой в сыром каземате, а из одежды на тебе только труселя, да ещё чужие, то первое, что придёт в голову:
- А-а-а-а-рпххх! - Люци закричала, точнее попыталась, но сухая глотка выдала лишь жалкое сипение, - Меня изнасиловали!? Кто этот зауэр швайн?!
Ярость немного разогнала сумбур в мозгах Луци и та осознала болезненную пустоту там, где раньше были воспоминания и планы по… Какие планы, кстати?
- Меня изнасиловали в голову… - с ужасом прошептала Луци, - И я в чужих санных труселях, фердаммтэ шайсэ!
Хотя, не вся память исчезла, что-то вспоминалось. Со скрипом и шипением Луцинда вспомнила, как кто-то собирался её скормить “богу”. Точно - она была очень умна и плохой бог съел её разум, оставив совсем чуть-чуть, чтобы не разгневать Отца Творения, всемогущего Торага.
- Тораг, помоги своей верной дочери!.. - постаралась вознести молитву доброчтивая дворфийка, как тут же, не дожидаясь окончания 144 благочестивых строк, восхваляющих главного дворфийского божества, задрожал пол и где-то обрушился вечный камень - гнев Торага был явлен.
Видимо, бедная голова Луцинды очень уж сильно перетрудилась, потому что шипение стало особенно громким и запахло чем-то едким, так что фрейлейн Ротбуклинг схватилась за голову, проверяя не дымятся ли её волосы от умственного перенапряжения. Но, к счастью, волосы были в порядке. Рассыпалась решётка. Явно Тораг снял благодать с металла, являя своей дщери возможность найти и покарать кого-нибудь!
Сразу идти и карать не получалось - Луци подташнивало, несмотря на её великолепную стойкость ко всяким передрягам. Не будь дурой, дворфийка понимала, что надо защитить свою голову, дабы подобного не повторилось. Кроме трусов и полусгнивших шкур в камере не было ничего. Нужно попросить дедушку… точно! С Люциндой же всегда был дед, помогающий со всякими делами.
- Дед, я грязная и голая, как последняя шлампэ, а моя голова ничего не помнит. Что делать, фердаммтэ шайсэ? - с надеждой спросила дворфийка.
- Этот добрый дед готов помочь этой маленькой фотцэ. Сейчас направь свои духовные силы по шестому меридиану величия, поминая все тринадцать благих завитков бороды Макропрозопа...
Не особо прислушиваясь к такому родному голосу этого деда, Луци сняла труселя и повесила их в воздух, рядом с трепыхающимися кусками шкур, своей Волей очищая себя и будущую одежду.
Несколько минут ушло на очищение, после чего трусы были надеты на голову, для защиты, а самый большой кусок шкуры прижат к груди, дабы не показывать никому, что Луци голая.
Выглянув за пределы камеры, Луцинда увидела голых и озадаченных не-дворфов, хотя двое и имели вполне красивые бороды, но сами по себе были довольно стрёмными. Хотя, шайсэн, они же не дворфы.
- Ты не бойся, страшная не-дворфийка, вокруг меня духовная борода предка очищает всё подряд. - Постаралась участливо произнести Луцинда, подойдя к единственной женщине среди не-дворфов, проявляя солидарность своей помощью. - Ты, конечно, не станешь красивой, но и шайс драуф, - зато чистой. Чтобы стать красивой тебе стоит молить Всеблагого Торага - больше никто не поможет... Кстати, - понизила голос фрейлейн Ротбуклинг, - У тебя тоже съели всю память? Ты не знаешь, где ближайший дворфийский посёлок? А то я ничего не помню!