21:04:06
Южные подножия Титанов, Альберетóр
Едва лишь забрезжил рассвет, и в серой туманной дали обрисовались огромными белыми птицами силуэты снежных вершин, как караван Аргасто – та его часть, целью которой было быстро и оперативно пересечь Перевал Баньши и вызвать подмогу из столицы, чтобы эвакуировать альбереторских. беженцев, собравшихся у южных отрогов Титанов – двинулся на север, в горы. Было по-осеннему свежо и сыро, и влажный морозный воздух проникал до самых костей, брезгливо игнорируя и тёплые одежды, и доспехи, и молодую удаль. Амбрийцы, более привыкшие к прохладному климату и более подготовленные к переходу через горы осенью, заведомо переоблачились в зимнюю одежду, предвосхищая суровые условия, в которых их караван должен будет выживать многие дни пути в горах; альбереторцам, для которых, судя по всему, встреча с сильным холодом и огромными массами снега обещала стать первым и ошеломляющим опытом, было выдано стандартное обмундирование: куртки из телячьей кожи с подкладкой из густой овчины, и тёплые, подбитые мехом плащи.
Отряд состоял из трёх десятков человек, возглавляемых самим мастером Аргасто, который по такому поводу переоблачился в соответствующую его положению и рангу одежду, накинув поверх добротно выкованной и хорошо промасленной кольчуги, одетой на кожаную куртку, официальный табард Армии Королевы – кроваво-алого цвета, с вышитым золотыми нитками гербом дома Кохино’óр – Пламенеющей Сосной – на груди и спине.
Сонно и без особой спешки, колонна из пеших, конных и телег растянулась тонкой змеёй и углубилась под сень смешанного леса, окантовывавшего предгорья. Здесь ещё царил сумрак раннего утра, и было особенно промозгло и зябко. Пахло пряно опавшей и прелой листвой; редкие пичуги, разбуженные светом жемчужного неба и звуками неспешно бредущей колонны людей и лошадей, возмущённо переговаривались друг с другом, обсуждая наглость нарушителей их утренней дрёмы, которая, очевидно, у птиц была такой же сладкой, как и у людей. Внезапно что-то блеснуло вверху, в вершинах вековечных сосен, и буквально в следующее мгновение весь лес проснулся, наполнившись симфонией утренних звуков дикого мира, отреагировавшего на появление первых солнечных лучей.
«Законодатель, да устремится Его век в вечность, благоволит нам, да? Это же знак, знамение, верно?» - радостно, белозубо ухмыльнулся мастер Аргасто своим спутникам, обернувшись к колонне. – «Так же, брат Ансéль?» - лейтенант Аргасто обратился к священнослужителю, которого, на удивление, наши герои увидели в составе группы. Молодой и симпатичный мужчина, выглядящий, словно дальний родственник нашей Мор Рин – черноволосый и синеглазый, был облачён в плащ теургов поверх тёплого кафтана из медвежьего меха, красный, с золотым пламенеющий солнцем во всю спину, - был неожиданным выбором для отряда, который, судя по тому, что слышали сир Руфио, сирра Рохо и Кар при разговоре с мастером Аргасто, комплектовался из «самых-самых». Чем смазливый и говорливый Ансель являлся «самым-самым», кроме как популярности среди прекрасной половины каравана, нашим героям было неизвестно.
Подобные вопросы вызывали и некоторые другие члены команды, например – молодой неофит из капитула Ордо Магика в Свободном Граде, Бартолóм, высокая и худая бледная жердь, шарахающаяся от любого шороха и резкого звука; Фéнья – маленькая и вёрткая гоблин, постоянно потряхивавшая своими длинными с кисточкой ушами; старые знакомые наших героев Тэлк и Келер, которые определённо не вписывались в формат сильных и отважных воинов, или же ловких и неуловимых следопытов. Вот в категорию таковых как раз без лишних слов вписывались и широкоплечий, мощный, высокий, выше любого из членов похода, огр, по имени Рагеор, и знакомые нашей компании Лудо и Белун, следопыты, которые, судя по разговорам, многие годы служили верой и правдой жителям Чертополошьей Крепости далеко на севере, на самой границе Амбрии и леса Давокар, и ещё несколько воинов, охотников и следопытов, которых заметили в составе отряда Йороф, Кар, Демиан, Руфио, Мор и Викто.
* * *
В конце дня, в течение которого отряд Аргасто успел преодолеть почти всю полосу леса, порой поднимаясь на возвышенности, откуда скалисто-снежная мощь Титанов проглядывала даже сквозь густые заросли хвойных и лиственных деревьев, сквозь мешанину из тёмно-зелёных иголок и золотых, багряных, коричневых и пурпурных листьев; а порой опускаясь в низины, испещрённые каменистыми обрывами и оврагами различной глубины и опасности для каравана. Несмотря на то, что за целый день пути отряд преодолел, очевидно, не менее трёх лиг, а то и больше, горы почему-то не становились ближе, по-прежнему нависая и доминируя, но всё так же выглядя отдалёнными и отстранёнными. В конце концов, после практически десяти часов пути, едва перемежаемых остановками на лёгкий перекус и передышку для лошадей, мастер Аргасто дал знак устроить привал.
В этом месте лес уже не был таким густым, как большую часть дня, и скорее напоминал лёгкую рощицу из берёз, ольхи, ясеней и рябин. Неподалёку был обнаружен родник, образующий в месте своего истока довольно широкую, пусть и неглубокую впадину. Телеги расположили полукругом, оставив открытую часть получившейся «подковы» смотреть на север, в сторону гор; в этом открытом пространстве были разожжены костры, над кострами – развешены котлы, в котлах – начали неспешно булькать травяной чай, каша с вяленым мясом и густой бульон из мяса и костей пары дюжин белок, которые, словно пытаясь оправдать своё место в отряде, подстрелила в течение дня острозубая Фенья. Пришло время присесть у костра, передохнуть, выпить согревающего чаю и похлебать варева импровизированных кашеваров, а также поближе познакомиться с теми, с кем предстояла долгая дорога в горы, на север, в Амбрию…