Что для Вас трудный день? Для кого-то трудный день — это бессонная ночь перед сессией и последующие часы отчаянных попыток решать хоть что-то на экзамене по матану. Для кого-то трудный день — это затяжная погоня за вооруженными грабителями по всему городу, завершающаяся ожесточённой перестрелкой в китайском квартале. Для кого-то трудный день — это похороны любимого человека и последующие поиски смысла жизни на дне бутылки в ближайшем баре...
Что же до Джастина Стоуна, то для него, без сомнения, трудным днём было 11 июня 2010 года. Трудным для него... Но не для Сайласа. За свою долгую жизнь Падший Пастырь повидал много дерьма. Кровавая резня в битве близ цитадели Таба'ет, где погибло так много Падших. Бойня на объятых пламенем стенах Генхеннома, где Сайлас почти лишился чего-то более важного, чем друзья — почти лишился веры и жизненной цели. Долгие годы мучительного заточения во тьме и одиночестве, когда рядом не было никого, кроме других терзаемых Мукой элохим и чувства собственной ничтожности и слабости.
Нет, для Сайласа 11 июня не было тяжелым днём — для него оно скорее стало полноценным возвращением к насыщенной на события жизни. Стало символом освобождения и постоянной борьбы, олицетворением всех прежних взлётов и падений, всех жертв и приобретений, словно собранных воедино всего в 24-ёх часах... 11 июля было днём долгим и насыщенным, но днём скорее приятным. Приятным, потому что этот день был полон жизни.
Стоя в мягких лучах синего света у входа в клуб "Неоновый Демон", Сайлас невольно улыбнулся всплывшим в голове событиям минувших суток. "Вот ради таких моментов и стоит жить", — невольно подумал Падший Пастырь. Затем демон расправил плечи и спокойным взглядом оглядел одновременно божественно прекрасную и дьявольски безобразную инсталляцию, украшавшую просторный холл. Изуродованные тела смертных красавиц невольно напомнили о том, что может ждать людей, оказавшихся втянутыми в дела демонов... А также о том, какую учесть может постичь даже самый красивый человеческий сосуд, разбить который иногда бывает немногим тяжелее, чем фарфоровую вазу.
Оставив зал неоновых картин и извращённую стилизацию позади, Сайлас спокойной походкой направился вглубь клуба суккубы. Шум музыки, ядовито-фиолетовый свет неона, множество извивающихся словно ядовитые змеи молодых тел — если внутренний мир владелицы этого места был бы материален, он, несомненно, выглядел бы именно так. Пьяняще красиво и полно сладкого дурмана, но вместе с тем жестоко и, разумеется, абсолютно аморально...
Но вот и лестница, и галерея остались позади, и Сайлас наконец оказался в ложе, где его ждала королева этого места. Демоница, ради которой Падший Пастырь и проделал весь этот путь сквозь дождь и дорожную суету вечернего города. Увидев Валариэль, Сайлас вновь невольно улыбнулся и склонил голову в знак уважения к возлежавшей на подушках с бокалом вина любимице самого Белиала.
— Чёрный Закат, — негромко ответил Тот, Кто Говорит Правду сопровождавшей его девушке. Егермейстер, ром и ананасовый сок, смешанные в нужных пропорциях — напиток, приятный как на вкус, и так на глаз (тёмный, как душа любого побывавшего в Бездне). Затем Дьявол медленно подошёл к Ламмасу, возлежавшей на мягком диване, и ненадолго замер, стоя рядом с ней.
— Рад тебя видеть, — улыбнулся Сайлас, который и вправду давно хотел увидеться с суккубой. — Отлично выглядишь, впрочем, как и всегда. А что до этого места... — Сайлас повернулся, вновь окинув взглядом полуприкрытые окна ложи и галерею, откуда он пришёл. — Знаешь, оно напоминает мне Дворец Вздохов в его лучшие годы.
"До того, как он был стёрт Небесным Воинством с лица земли и рассеян пылью по долине", — промелькнула мысль в голове Сайласа, но демон был достаточно опытен и умел в общении с себе подобными, чтобы эта мысль осталась незримой для других. Вновь повернувшись к Валирииэль, Сайлас отложил одну из лежавших рядом с суккубой подушек и присел совсем рядом с прекрасной демоницей, невозмутимо глядя ей прямо в глаза.
— Мне нравится, как ты играешь здесь со светом и тенью. Похоже на египетский калейдоскоп, полный боли и удовольствий, — Падший Пастырь положил руку на спинку дивана так, что теперь при желании мог бы дотянуться пальцами до лица своей собеседницы. — К слову, ещё раз хотел сказать тебе спасибо за мистера Рамзи. Думаю, моя кухня способна впечатлять не меньше, чем твой клуб — в конце концов, инсталляции можно готовить не только из людей.