Кайрат с легким любопытством наблюдал и явление Тэриэля, и его прочувствованную речь. Тиран любил произвести впечатление, и, как и любой Дьявол на памяти Халаку, любил признание. Волна легкой грусти захлестнула его, когда он увидел легкие латы на предплечьях и запястьях черных крыльев. Впрочем, он выбрался из Ада, это стоило некоторых потерь.
Байес развил по-настоящему кипучую деятельность, не мог не признать Кайрат, слушая и наблюдая разыгрывавшуюся дальше сцену. Миниатюрная женщина, простыня, раны, ангельский клинок. Справившись с первоначальным ожогом - чистой болью даже по столь закрытой душе, как его, Кайрат сделал пару шагов поближе, желая прочувствовать и рассмотреть клинок ближе. Неужели?... Они были прямо здесь, в Сан-Франциско? Сохраняя непроницаемое выражение лица, внутренне Халаку поднял бровь. Такое явление он не мог не почувствовать, особенно с учетом всех его бессонных ночей и натянутых струн.
Тэриэль кидал несвязанные факты в кучу, а Кайрат думал о сне, который прервал Лайриаль своим вызовом. Он не отказался бы поспать еще.
- Твои слова не убедили меня, Тиран, - холодно произнес Халаку, выходя вперед, - я не вижу доказательства предательства Лилиэль. Я слышал обвинение, но не слышал ни свидетельств, ни признаний. Лилиэль - одна из самых чистых Падших нашего города. Воспоминания о Бездне спят в ней. Я видел, что она может взять клинок, и я видел, как он опалил Клинка Огня, но я не видел, чтобы клинок обжег кого-то другого, столь же чистого, как она. Я не чувствую в этом клинке ее сущности, чтобы говорить о том, что она владеет им. Я чувствую касание ее ауры, но не ее одной. Ты выдвинул обвинение, но не предоставил однозначных доказательств.
Кайрат размеренным шагом подошел к рассыпанным фотографиям, чтобы присесть и аккуратно собрать их в стопку.
- На этих фотографиях я вижу хост Зерзекаля и каких-то людей, - озвучил он всем, выпрямившись и просмотрев снимки, - что это за люди, Поводырь, и на основании чего ты обвиняешь Зерзекаля в работе на прислужников Небес? Кто-то из них чем-то известен тебе? Тебе следует сообщить это всем тогда, потому что иначе твои обвинения выглядят голословными. Ты показываешь нам картинки, даешь тексты, не удосужившись пересказать их... Где твоя речь, Министр?
Снова сложив фотографии в стопку, Халаку смерил взглядом подсудимую, лежащего Даэрисата, Байеса и Тирана.
- Я встретил рассвет без сна, как это бывает нередко, - заговорил Халаку, ни к кому не обращаясь, - я лег спать поздно, когда солнце уже было высоко. Мне снился сон. Я видел город, наш город. Он неплох, в общем, и весьма пригоден для жизни и работы. Но его поглощала тьма. Та тьма, которую мы все помним, те пустота и ничто, которые остались с нами. Напоминанием, кошмаром, наваждением. Два светильника не давали ей заполонить город, две светящиеся, поющие сущности. Один светильник был загашен, свет второго потускнел. Меня разбудили, прежде чем я увидел, чем закончился этот сон.
- Я не чувствовал сошествий Небесных в этом городе, и я не чувствую горних энергий в этой Падшей. Тэриэль, Тиран Сан-Франциско, я готов сам поучаствовать в этом деле и предложить на суд Двора доказательства невиновности Лилиэль, если такие будут мною найдены. Если мною будут найдены доказательства, однозначно указывающие на ее предательство и пособничество Небесам, я буду рад лично развеять прахом лживую предательницу.