Карой вжался в стул, как только услышал собственное упоминание и готов был молиться, чтобы не привлекать внимание вновь. Крупные перемены в государстве и всей соцпартии ошарашивали и он никак не мог собраться с мыслями, а что может быть хуже, чем показать себя глупцом, что-то невнятно промямлив в ответ на прямые вопросы? К счастью Хонеккер увёл разговор в сторону, а потому Грос с облегчением продолжил молчать.