Солла тепло встречала гостей. Недостаток естественного освещения с лихвой компенсировали лампы и отражатели. Свет падал на грани прозрачных листьев и преломлялся сотней радужных бликов. Хрустальный сад пытались описать во всех туристических путеводителях — и всегда неудачно. Исполинские деревья с молочно-белыми стволами и узкими, похожими на иглы листочками, тянулись ввысь на десятки метров. Отражения причудливо изгибались, вытягиваясь вдоль гладких стволов, скользили по веткам. На вид деревья казались отлитыми из стекла, но на ощупь они были теплыми.
Лучше места для научной выставки трудно было придумать. Среди неохватных стволов стеклянные витрины выглядели особенно хрупкими, как и экспонаты внутри. Почти все сопровождали экраны с научными выкладками и теориями, как именно люди Золотого века, по мнению современных ученых, использовали тот или иной артефакт.
Солла недаром считалась средоточием научной мысли Империи. Именно здесь располагался знаменитый университет Альбус, на базе которого проводились все новейшие разработки. Сюда же свозили археологические находки. В отличие от частных коллекций, здесь артефакты не оседали под пыльными колпаками. Сотни людей каждый день ломали головы над назначением устройств, пытались по крупицам восстановить базу знаний человечества. И сейчас, как и каждый год, ученое сообщество гордо демонстрировало свои достижения.
Это было… невыносимо скучно! Хэл всерьез начала опасаться, что вывихнет челюсть. Единственным утешением была девушка у входа, которая проверила их с коммандером приглашения. Тоненькая и гибкая, с пухлыми губами, которые пересекал сексуальный шрам, она смотрела тем особым взглядом, от которого внутренний радар О’Китти сразу выдавал пиковые значения. К тому же она была странненькая: вела себя так, словно кто-то постоянно нашептывал ей в ухо. Хэл забавляли такие чудики. Как иначе объяснить факт, что она поперлась с Бри на выставку хлама Золотого века.
От нечего делать сержант принялась рассматривать публику. В основном местные синекожие умники, парочка расфуфыренных дамочек с хищным взглядом, выводок клерков в одинаковых дорогих костюмах с неприметным значком корпорации на лацкане. У одной из витрин стоял мужчина, похожий на призрака: весь в белом, с совершенно седыми волосами и очень подвижными глазами цвета ртути. Он поймал взгляд Хэл и широко улыбнулся. От этой улыбки волосы шевелились на загривке.
Бенедикт Бри был полностью поглощен экспонатами. Он с интересом изучал выкладку по энергопотреблению элементов питания, которые были устроены по утраченному ныне принципу, служили гораздо дольше и явно были намного экономичнее энергоблоков современных бластеров и ховербайков.
— Да, рядом с Вдовой, говорят, была целая станция, но от нее ничего не осталось, — послышалось где-то в стороне.
В привычки Бри не входило подслушивание чужих разговоров, но собеседники стояли близко и явно не заботились о посторонних, так что коммандер счел возможным не уходить.
— Кто-то говорит, это все Машина, — продолжал неизвестный, — но лично я считаю, что во всем виноват Неппер и хренов Магадон. Жадный сукин сын просто не может вынести, когда что-то достается не ему.
Хэл, которая тоже среагировала на знакомое название, подошла к командеру. Тот мимоходом взглянул на собеседников. Возмущался какой-то лысоватый толстяк с голубой кожей, одетый в цвета Альбуса. Его с выражением отчаянной скуки на лице слушал привлекательный молодой человек в хвастливой курточке с лошадиной головой на рукаве.
— Вполне может быть и Машина, — возразил он. — Я слышал, тут какой-то транспортник с дронами шурует чуть ли не рядом с Соллой. «Неудержимый», кажется.