[черный | после второго прыжка (~ 8 часов после старта)]
— Пятьдесят кредитов. Подавится, — София прислонилась плечом к двери, ведущей из столовой на камбуз. Она надела одно из своих старых платьев — черное, с высоким воротом и узкими манжетами. Конрад, который добровольно взял на себя часть обязанностей по кухне, тоже был одет строго и в темных тонах. Оба щеголяли также цветастыми фартуками (с узором из котяток у Софии, из сердечек — у немолодого слуги), что придавало их внешнему виду некоторую неоднозначность. Вдвоем они выглядели как парочка убийц на пенсии, от нечего делать решившие открыть кофейню с капкейками.
— Вы заблуждаетесь, мисс Дредд, — Конрад протер салфеткой краешек тарелки с салатом — на нее попала капелька соуса. — Шестьдесят.
Оба замолчали и, не сговариваясь, посмотрели на лорда Дега Россу, сидящего в столовой за угловым столиком и печально ковыряющего армейский рацион столовыми ножом и вилкой.
Выглядел Дьюитт неважно. Гиперпространственные переходы давались ему нелегко, обычно после прыжка он час-другой предпочитал притворяться мертвым. В этот раз такой возможности не было, так что пришлось принять лекарство, которое перевело его в статус поднятого умертвия или, скорее, вампира: темный сюртук, бледное, осунувшееся лицо и полное отсутствие интереса к человеческой пище. Были в арсенале лорда средства и более действенные, но их он собирался использовать только в случае крайней необходимости. Дежурить на мостике и читать инструкцию вполне мог и зомби, и вампир.
Снижение аппетита было одним из побочных эффектов принятого Дьюиттом препарата. Впрочем, положа руку на сердце, даже если бы он был очень голоден, армейский рацион вряд ли показался бы ему привлекательным. Молодой человек отрезал от коричневого брикета сомнительной консистенции малюсенький кусочек, положил в рот и, зажмурившись, начал медленно жевать.
— А который вы ему разогрели? — неожиданно спросила София. — Тот, что как подошва или тот, что как резина?
— М-м-м… если не ошибаюсь, на маркировке значилось “бифштекс с картофельным пюре”.
— Подошва, — со знанием дела кивнула женщина. — Семьдесят кредитов.
— Но я полил его соусом, — Конрад скрестил руки на груди. — И молодой лорд знает, что для поддержания сил необходимо сбалансированно питаться. Восемьдесят.
В дверях столовой показался полковник Кржижановский в черном парадном мундире. Наградные колодки в четыре ряда едва помещались даже на его широкой груди.
— Это еще что за хрень? — София несколько раз моргнула, словно ожидая, что морок пропадет. — Что это за ожившая эротическая фантазия? Это чья? Это моя? Это мне?
Конрад издал короткий смешок.
— Полагаю, это в первую очередь человек, который хочет пообедать, будем исходить из этого, — он коротко поклонился Софии и быстрым шагом направился к Бастиану.
— Добрый день, полковник, позвольте, я провожу вас.
— Э-э-э… спасибо, это моя столовая, я знаю, куда идти… — растерянно пробормотал Бастиан.
— Полковник Кржижановский! — Дьюитт привстал со своего стула и сделал приглашающий жест. — Прошу вас, пообедайте со мной.
Лицо полковника приобрело страдальческое выражение. Тем не менее, он стиснул зубы и направился к угловому столику. Конрад помог ему сесть, поставил перед ним тарелки и приборы, положил салфетку и отправился за едой.
— Откуда это все? — слабым голосом спросил Бастиан, глядя на три набора вилок и ножей: два по краям тарелки, один перед ней. — Откуда на моем фрегате… это?..
— Мы захватили кое-что с “Аска”, — охотно пояснил Дьюитт, обрадованный возможностью отсрочить момент единения с армейским брикетом. — Конрад сказал, что у вас на камбузе были только столовые вилки и ножи, я взял на себя смелость… — он сделал неопределенный жест рукой.
— Ясно… — упавшим голосом откликнулся полковник.
— Ваш салат, — Конрад поставил на тарелку перед Бастианом еще одну — с овощами, залитыми каким-то соусом.
— И ваша подошва, — София плюхнула разогретый брикет с рационом на стол. Конрад посмотрел на мисс Дредд неодобрительно — блюда следовало подавать поочередно — но промолчал.
Дьюитт прочистил горло.
— Ну что вы, мисс Дредд. Все очень вкусно, — с вежливой улыбкой проговорил он.
— Правда, голубчик? Может быть, добавки?
Улыбка Дьюитта слегка померкла.
— Н-нет, благодарю.
— Девяносто, — шепнула София Конраду, похлопав его по плечу. Бастиан нахмурился и печально захрустел салатом, выбрав приборы случайным образом.
— Что у нас за праздник? — мисс Дредд облокотилась на плечо полковника и поддела одну из медалей пальцем. — День независимости? День зависимости?
Бастиан замялся и бросил взгляд на лорда Дьюитта.
— Да ничего такого. Просто, ну… Подумал, надо соответствовать должности. Положение обязывает и все такое.
Истинную причину своего внешнего вида Бастиан раскрывать не собирался. Мрыжка, в отличие от другого крепкого алкоголя, оставляла в памяти нетронутыми все события, а вот причинно-следственные связи выжигала напалмом. Кржижановский помнил, что его познакомили с маленьким лордом (хотя его полное имя тут же вылетело из головы, но мрыжка тут была ни при чем). Помнил, что позволил имперцу остаться на корабле. Но почему? Зачем? У него явно имелась какая-то веская причина. Решив, что Дега Росса, должно быть, какая-то действительно важная шишка, Бастиан и нацепил свой парадный мундир, просто на всякий случай, до прояснения ситуации.
София расплылась в широкой улыбке.
— Само собой, капитан. Как вам угощение?
— Угощение? Подошва-то? Да… — Бастиан спохватился. Роль светского льва явно давалась ему с трудом. — Я хотел сказать, что уже привык и мне трудно судить. Спроси лучше нашего высокого гостя.
На словах о "высоком госте" София фыркнула.
– Да, лорд Дьюитт, как вам наша изысканная кухня? – ехидно осведомилась она.
Молодой человек наблюдал за Софией и Бастианом все с той же вежливой, хотя и слегка растерянной улыбкой. Похоже, он опять где-то ошибся. Капитан явно предпочел бы, чтобы на его корабле завелись кудабли, чем четыре вида вилок и фарфор, хотя сам Дега Росса не мог представить себе, как можно есть одними и теми же приборами и закуску, и основное блюдо. И все же, Кржижановский явно старался быть вежливым, было бы верхом неучтивости не ответить ему тем же.
— Самый лучший армейский паек, который я когда-либо пробовал, — сказал Дьюитт (совершенно, к слову, искренне) и решительно взялся за нож с вилкой. — Благодарю вас.
София вздохнула и потянулась за кредитным чипом.
Когда с пайками было покончено, наступило время кофе и десерта (убийцы на пенсии испекли фруктовый пирог, именно для него, как оказалось, были нужны маленькие нож и вилка перед тарелкой). София сняла свой фартук и присоединилась к Дьюитту и Бастиану. Конрад отказался покинуть свой пост.
Маленький лорд и полковник опять обсуждали свои драгоценные модели кораблей. Мисс Дредд потягивала черный кофе и слушала их, как слушают шепот бегущей воды, стук дождя по стеклу или пение весенних птичек.
Примерно в это время в столовой появилась Апрель с неизменным мультитулом в руках.
— Позвольте вас проводить, мисс, — тут же подскочил к ней Конрад.
— М-м-м… нет, спасибо. Просто сделай мне какой-нибудь сэндвич, пожалуйста, — попросила девушка, не отрываясь от игры.
— Сию минуту, — Конрад скрылся на камбузе. Дьюитт и Бастиан замолчали и уставились на девушку, забыв о кофе и кораблях.
— Что это у нас, похороны? Или тематическая вечеринка? — спросила Апрель, заметив их взгляды, но не сумев угадать причину. — Простите, была не в курсе. Ну, я только на минутку. Шикарно выглядите, полковник, заходите на мои похороны тоже.
Бастиан не успел ответить: почти тут же Конрад вернулся с сэндвичем и протянул его Апрель.
— Спасибо! — девушка развернула коричневую бумагу и откусила хороший кусок. — Хорошего дня! — с набитым ртом попрощалась она и вышла.
— А что, можно было есть руками? — спросил Бастиан.
— А что, можно было не есть паек? — одновременно спросил Дьюитт.
— Нет, — хором ответили София и Конрад.
Убийцам на пенсии нужно как-то развлекаться.