— Да ты наизусть ее помнишь, — пожал плечами Бастиан, но все равно продолжил. — Я сопровождал груз с Хоруса на Алуат. Там нас позвали на обед. Пикник, но со столами, стульями и салфетками. С энергощитом от дождя, но так, зараза, чтобы птичек было слышно. У меня в экипаже не дураки: им неохота перед аристократами краснеть, а выпить нормально все равно бы не дали, вот они и послали меня одного.
— И чтобы без пошлых историй не возвращался! — процитировала София какого-то неизвестного ей космолетчика.
— Ха-ха, да, именно. В общем, сижу я в окружении сотни разных вилочек. Я до сих пор не знаю, зачем они там кроме хвастовства. Нам не давали столько еды, чтобы хоть одна погнулась. Ем какой-то имперский деликатес, довольно безвкусный. И тут ко мне подсаживается девица с гнездом на голове и в платье, которое больше похоже на пирожное с кремом.
— Как у Робин?
Капитан посмотрел удивленно.
— Не знаю, я не видел Робин в платье. Может, у нее такие есть, но этого я не знаю. Ты слушать будешь или нет?
София сделала милостивый жест ладонью, предлагая ему продолжать.
— Короче. Девица подсаживается и начинает расписывать, какой у меня шикарный мундир и как она скучает тут с птичками и прочим барахлом. Танцевать даже позвала.
София всегда начинала хихикать на этом месте. Бастиан только болезненно поморщился.
— Чтоб ты знала, миледи, я с тех пор научился. Могу даже показать как-нибудь. Короче. Мы топчемся. Девица красиво, я — ей по ногам. Потом ей наскучило, и я ее на скамейку отвел под дерево.
— Ах, Бастиан, вы не будете так любезны подать мне лимонад? — пропищала София, томно запрокинув голову.
— Ну да. Я иду за лимонадом. Подходит ко мне какой-то щенок малолетний, с ног до головы в бахроме и позументах, и рассказывает, какой я подлец. Я уже на взводе из-за всего этого этикета, поэтому не выдерживаю и двигаю ему в рожу.
Он встает и говорит, что мы будем драться. Ну, я снимаю китель, закатываю рукава...
София покатилась со смеху.
— Мой герой...
— Иди ты. В общем, я готовлюсь, и тут ко мне подходят и объясняют, что драться тут — это дуэль и про это есть отдельная куча правил. И чтобы принять вызов дворянина, мне надо быть тоже важной шишкой. Так что меня с утра произведут в рыцари, а к обеду убьют.
— Ужас, — с довольным видом прокомментировала София.
— Я тоже не очень обрадовался, но что делать. Мне даже комнату на ночь выделили. Лежу на кровати, как-то не спится. И тут ко мне посреди ночи приходит та самая пироженка. Рыдает, заламывет руки. У них, оказывается, с тем щенком любовь, но он ей сказать не решался, а меня на вертел насаживать — это куртуазно, такое в романах воспевают. Романтика. И теперь она боится, что я его убью, и любовь не состоится.
— Ты же утешил ее как положено?
— Миледи, у нее любовь, понимать надо! Она предложила мне сбежать и не ждать рыцарского звания. Я говорю: «Деньги за доставку — и я полетел». Она что-то там в папочкиных счетах пошуровала, деньги перевела и меня через заднюю калитку выпустила. Вот и все. Может, еще по одной и назад? А то дела...